|
алкогольное настроение. К тому же Юзеф знает свое дело, и если уж
рекомендует он!.. - Марина Алексеевна улыбнулась.
Иваницкий не понял, то ли это дань уму Юзефа Тадеевича, то ли
признание его, Иваницкого, деловой весомости. На всякий случай заявил
несколько надменно:
- Я, правда, не знаю, сможете ли вы удовлетворить мои интересы. Речь
идет о достаточно большой сумме...
- Не беспокойтесь, - махнула рукой хозяйка. - У нас хватит денег,
чтобы купить и не такую мазню. Но не надо сейчас об этом. Выпьем.
Она поставила долгоиграющую пластинку, выдавила в свою рюмку
пол-лимона, выпила все, не поморщившись и не закусив, одним духом и
закурила ароматный "Кент". Улыбнулась и снова наполнила рюмки.
Потом, анализируя свое поведение в гостях у Марины Алексеевны,
Иваницкий очень упрекал себя: ведь держался как последний дурак, - должно
быть, сразу опьянел. Он закурил из хозяйкиной пачки и зачем-то начал
рассказывать о вчерашней встрече с известным художником. Омельян Иванович
и правда встречался с ним. Его познакомили с мэтром, назвав "нашим
коллегой". Известный равнодушно, едва взглянув, пожал ему руку, и это
задело за живое Иваницкого. Он мысленно перебрал последние произведения
мэтра, придумывая им язвительные характеристики. Но теперь хвалился, что
высказал все это мэтру прямо в глаза. Московские коллеги, мол, были
страшно довольны, что он утер нос маститому. Марина Алексеевна кивала
головой и подливала ему в рюмку, Омельян чем дальше, тем выше поднимался в
собственных глазах. А долгоиграющая пластинка все вращалась, звучала
нежная интимная мелодия, и Марина Алексеевна, очевидно проникшись
уважением к Омельяну, вдруг назвала его на "ты" и пригласила потанцевать.
Она так и сказала: "Я люблю танцевать с красивыми мужчинами", и
Иваницкий не мог не согласиться с ней: что-то в нем все-таки есть...
Вдруг он подумал: наплевать на все, когда рядом такая удивительная
женщина... Очевидно, Марина думала иначе, потому что она поправила
прическу и сказала:
- Сейчас придет один человек. С ним и решим ваши иконные дела...
Но Иваницкий был настроен на лирический лад.
- Зачем нам третий? - просюсюкал он.
Марина оттолкнула его.
- Не будь остолопом. Я же говорю: сейчас придет Павел Петрович. С ним
и договоришься.
- А я думал, что буду иметь дело... - несколько растерянно сказал
Иваницкий.
- Со мной? - обернулась Марина. - Нет, я только познакомлю тебя с
Павлом Петровичем. Кстати, - в ее голосе зазвучали бархатные интонации, -
я беру двадцать процентов.
- Каких двадцать процентов? - не понял Омельян.
- Не придуривайся, мой милый. От общей суммы сделки.
Иваницкий позеленел.
- Больше чем шесть процентов ты не получишь, - решительно сказал он.
- Будь здоров, милый... - указала красивым длинным пальцем на дверь.
- Чао.
- Если б ты знала, во что выльются эти шесть процентов, то прикусила
бы язык.
- Все так говорят...
- Сколько же ты собираешься заработать на мне?
- Вообще меньше тысячи я не беру. А с тебя? - смерила она Иваницкого
острым взглядом. - С тебя тысячи полторы...
Омельян сел напротив Марины, нагло положил ногу на ногу так, что
носок туфли очутился чуть ли не перед ее носом.
- Шесть процентов составят приблизительно такую сумму только от одной
иконы.
- Десять процентов, - настаивала Марина.
- Хорошо, семь. И ни копейки больше!
|
|