- Ну что  ж,  если  позволите,  я  расскажу...  -  Вадаж  пустился  в
пространственные объяснения.
     - Свое дело он делал как надо, - нехотя вынужден был признать Хейм.
     Чтобы отделаться от мыслей о Вадаже, он  стал  смотреть  прямо  перед
собой на здание, к которому они приближались. В отличие от остальных,  оно
поднималось вверх  одной  высокой  кривой,  на  вершине  которой  виднелся
символ, похожий на древне-китайскую идеограмму. Стены были  бронзовые,  но
не гладкие, а изображенные множествами микроскопических канавок,  от  чего
все здание словно бы шевелилось,  изумительно  переливаясь  всеми  цветами
радуги. Теперь Хейм  понял,  что  музыка,  которую  они  слышали  на  поле
космопорта, передавалась отсюда в диапазоне неизвестном людям.
     Часовых не было видно. Своих подчиненных алероны могли не  опасаться.
Стена расступилась, пропуская подошедших, и вновь сомкнулась за ними.
     Декомпрессионной кабины здесь не было.  должно  быть,  хозяевам  было
удобнее самим приспосабливаться к тяжелой влажной атмосфере этой планеты -
возможно, они это делали с помощью допингов. Холл постепенно уходил вверх,
еле освещенный тусклым светом с параболического потолка. Пол устилал ковер
из  живого  пушистого  и  мягкого   мха,   стены   были   сплошь   покрыты
фосфоресцирующими лианами и цветами, медленно качавшимися в такт музыке  и
насквозь пропитавшими воздух своим ароматом. Люди собрались в одну плотную
группу, словно  так  им  было  спокойнее.  Среди  призрачного  молчания  и
призрачных теней они проследовали в зал заседаний,  сопровождаемые  своими
охранниками.
     Зал  в  который  они  вошли,  вздымался  ввысь  гигантскими  сводами,
терявшимися в темноте, и среди этой темноты  по-зимнему  холодно  и  резко
сверкали  искусственные  звезды.  Интерьер   представлял   собой   зыбкий,
колышущийся лабиринт из шпалер, кустарников и цветов. Свет исходил лишь из
фонтана посередине, малиновые воды  которого  поднимались  вверх  на  пять
метров из чаши, вырезанной в форме открытого рта, затем снова падали  вниз
и  наполняли  каждый  уголок  этих  джунглей  своим  громким   плеском   и
бульканьем. Когда Хейм обходил вокруг фонтана,  ему  показалось,  будто  в
темноте над головой прошумели крылья.
     Лорды, завоеватели уже ждали, стоя опираясь  на  хвосты  и  костистые
лапы. В общей сложности их было  полдюжины.  Никаких  знаков  отличия  или
звания на них не было, но свет красиво блестел на одежде из  металлической
сетки, на глянцевых волосах и серебристом седом мехе. Ангельские лица были
абсолютно спокойны, изумленные изумрудные глаза.
     Офицер преклонил перед ними колена,  а  воины  опустили  ружья.  Было
пропето несколько слов.  Затем  охранники  отступили  в  темноту,  и  люди
остались одни.
     Один из властителей алеронов вдруг выгнул  спину  и  зашипел,  однако
почти мгновенно справился с  собой.  Он  сделал  несколько  мелких  шажков
вперед, так чтобы его лицо хорошо было видно, и рассмеялся  низким  теплым
смехом.
     - Итак,  капитан  Гуннар  Хейм,  -  промурлыкал  он  по-английски.  -
Странно, как судьба сводит нас вместе. Вы еще не забыли Синби рю Тарена?



                                    7

     Вселенная Хейма с такой скоростью закружилась  вокруг  него,  что  он
едва отдавал себе  отчет  в  происходящем.  Красноватая  мгла  наполнилась
трелями - это алероны переговаривались между собой. Один из них ощетинился
и  выкрикнул  какой-то  приказ   охране.   Синби   отменил   этот   приказ
повелительным жестом. Сквозь шум в ушах и бешеный стук сердца Хейм слышал,
как адмирал пробормотал:
     - Вас следовало бы  немедленно  уничтожить,  -  но  этого  не  будет.
Правда, мы не можем вас освободить, и теперь мы - почетные военнопленные.
     За этим последовали почести, и  наконец  людей  отвели  назад,  в  их