|
Изнутри город действительно производил угнетающее впечатление.
Казалось, земная геометрия не имела тут никакой силы. У кого хватило бы
воображения представить огромный клубок перепутанных лент Мебиуса? Вот
такое устройство имела столица. Только на слово можно было поверить
Сехмету (который, обретя титул переводчика, причисленного к генеральному
штабу, вознесся из лейтенантов чуть ли не в полковники), что в городе есть
какая-то планировка, что имеют физический смысл слова "этаж", "уровень",
"горизонт", "улица"... Месяцами, да что там - годами мощно было бы бродить
по этому городу, оказываясь то на самом верху, то глубоко в недрах, выходя
на галереи, повисшие над бездной, с которых открывались необозримые
снежные просторы, и вновь оказываясь в лабиринте то узких, то широких
коридоров, в которых жили, трудились (над чем?), развлекались и, наверное,
умирали жители города, большинство которых никогда в жизни не выходило за
пределы городских ворот. Титанические паровые машины снабжали столицу
энергией, теплом, водой, приводили в движение станки, эскалаторы,
ленточные транспортеры для перевозки людей и грузов, обеспечивали
принудительную вентиляцию помещений, погребенных под сотнями метров камня.
Но в чем смысл жизни валгалльцев, оставалось для землян непонятным.
Большую часть времени они проводили в беседах с экспертами. Шульгин с
военными инженерами занимался дирижаблями - единственной, пожалуй,
отраслью, в которой землянину разобраться не представляло труда и где он
мог внести эффективные рацпредложения Новиков безуспешно пытался понять
способ производства, производственные отношения и систему государственной
надстройки. Попутно изучал искусства: музыку и танцы. Художественной
литературы здесь не существовало, живопись имела лишь прикладной характер
и применялась при украшении помещений орнаментами и цветными пятнами,
почему и не заинтересовала Берестина. Алексей, подружившись (так, по
крайней мере, ему казалось) с ранхаги Разафитриму, высокопоставленным
генералом, остро полюбившим виски ВАТ-69, пытался понять суть и смысл
войны, и самое главное - что же из себя представляет враг. Ведь с точки
зрения земного офицера невозможно представить что-нибудь более дикое, чем
трехсотлетняя война неизвестно с кем, за что и почему.
Но как и Сехмет, генерал не знал о противнике практически ничего.
Враг начал продвижение со стороны моря, использует большие железные
машины, внутрь захваченной им территории проникнуть невозможно ни по
земле, ни по воздуху; в плен противник не сдается, живьем его никто
никогда не видел, что ему нужно - неизвестно. Когда Берестин рассказал о
поле смерти, обнаруженном Левашовым, ранхаги очень заинтересовался.
Оказывается, лет пять назад большой отряд войск из соседнего вассального
города отправился на рекогносцировку вдоль большой реки и исчез бесследно.
- Нет, это черт знает что у вас делается! - вышел из себя Берестин. -
Исчезла целая дивизия, и никто за пять лет не поинтересовался, что с ней и
как!
Разафитриму тонко улыбнулся.
- Почтенный Алексей не понимает... Если бесследно пропала такая
мощная группа войск, то посылать туда же меньшую силу бессмысленно, а
большую - опасно. Вдруг и ее постигнет та же участь?
- Теперь я одно понимаю - вы эту войну проигрываете. Это точно. Где
вас учат? Вы знаете, что такое разведка? Войсковая, стратегическая,
агентурная?
- Если любезный амбинантасиндрану Алексей не откажется рассказать, я
буду знать.
Берестин непереводимо выругался. Начинать здесь, похоже, надо с нуля.
Оказалось, однако, что начинать уже поздно.
Началось очередное наступление врага. И отличалось оно невиданным
ранее размахом. "Ракообразные" ввели в дело раза в три больше боевых
машин, чем когда-либо.
- Мы отступаем и несем большие потери. Если не удержим перевал, будет
очень плохо, - сообщил Сехмет.
- Далеко ли до перевала? - спросил Берестин.
|
|