Берестин захохотал.
     - Ну все, готов Андрюха! Быстро же он тебя! Ты смотри, а то и вправду
возомнишь. Меня ликвидируешь на всякий случай  и  начнешь  вершить  судьбы
мира единолично. Силен в тебе хозяин...
     - Да нет, просто способ мышления тебе  демонстрирую.  А  в  принципе,
тебе, конечно, легче: Марков твой - парень что надо. Звони  мне  почаще  -
исповедоваться, что ли, буду, чтобы среда не задавила...
     В глазах и в голосе Новикова мелькнула  не  снятая  вином  и  шутками
тревога. Действительно, как образуется взаимодействие между личностями?  И
что в конце концов победит? Не слишком ли опрометчиво кинулись они  в  сию
авантюру? Но ведь выбора все равно не было.
     - Давай, Андрей, пока дела не завертели, еще раз  прикинем,  какой  в
нашей деятельности... - заговорил Берестин, - реальный смысл.
     - Вроде бы обговорено сто раз. Если мы в истинном прошлом  находимся,
так представляешь, что будет, если мы  без  тогдашних  потерь  победим?  И
культа не будет, и ошибок всех, что были...
     - Представляю, только  где  и  как  мы  с  тобой  жить  станем,  если
вернемся?
     - Ну вот... То я Альбу успокаивал, а теперь надо и тебя. Если  правду
хочешь знать, не верю я, что мы на своей линии находимся. Не верю, и  все.
Должны быть альтернативные миры... Но жить здесь надо так,  будто  все  по
правде. Кто-то же должен  восстановить  историческую  справедливость.  Вот
пусть - мы!


     ...Берестин вышел в сад. Чуть-чуть рассвело, и неподвижный воздух был
весь пропитан тишиной, запахами сырой земли, прошлогодних прелых  листьев,
свежей зелени.
     Если повернуться лицом к востоку, тогда не видны ворота и  караульная
будка,  а  только  густые  темные  заросли  и  багровые  отсветы  зари  на
серовато-синих тучах. Красиво и тревожно, при желании можно этот сумрачный
рассвет истолковать символически.
     Берестин впервые не отстраненно-рассудочно, а  эмоционально  понял  и
поверил, что вокруг действительно весна сорок первого  года,  и  все,  что
должно случиться, - еще впереди. С самого раннего детства, с первых книг и
фильмов о войне и до сего дня лето этого года постоянно жило  в  нем,  как
неутихающая, болезненная ссадина в  душе.  Не  только  пониманием  тяжести
вынесенных  страной  и  народом  испытаний,  миллионами  напрасных  жертв,
ощущением того страшного края, на который вынесло державу. Нет,  была  еще
одна  сторона   в   трагической   странице   книги   судеб,   необъяснимая
необязательность всего, тогда случившегося.
     Есть события, железно детерминированные, которые наступают  неуклонно
и неизбежно, почти что независимо от желаний  и  дел  людских.  Вроде  как
начало первой мировой или поражение Японии во второй. Здесь  все  было  не
так. А скорее - как на шахматной доске,  когда  чемпион  мира  делает  ход
необъяснимо слабый, даже для любителя очевидно проигрышный, теряет корону,
и всем - остается только гадать, почему оказался возможным такой грубейший
зевок. Так и здесь.  До  последнего  дня  оставалась  возможность  сыграть
правильно. В разработках теоретиков  содержались  все  варианты  действий,
позволявших отразить  и  сокрушить  агрессора.  И  все  делалось  как  раз
наоборот. Если русско-японская война на море была проиграна из-за рокового
стечения  нелепых  случайностей  то  здесь  даже  на  случайности   нельзя
сослаться.
     Кое-кто пишет теперь, что легко, мол, судить из будущего,  когда  все
уже  известно  и  рассекречено,  а  вот   тогда...   Наивное   оправдание,
извинительное лишь тем, что старые люди ощущают собственную долю  вины  и,
стремясь подавить в себе  это  чувство,  хотят  доказать,  что  допущенные
просчеты были закономерны и неизбежны. В чем же тогда назначение  политика
и полководца, как не в том, чтобы проникнуть в замысел врага, чтобы  найти
ход, ведущий к победе? И ведь  через  пару  лет  это  уже,  в  большинстве