возможности, и социальная  обстановка,  не  реализуются  годами,  а  то  и
веками.
     Отечественные народовольцы с упорством, достойным  удивления,  но  не
поощрения, рыли тоннель под насыпь, чтобы  взорвать  царский  поезд,  и  -
опоздали, хотя трудились два месяца  без  отдыха,  потом  Степан  Халтурин
таскал за пазухой динамит в подвал Зимнего дворца, собрал три пуда, разнес
в щепки целое крыло здания, убил семнадцать солдат охраны, а царь  уцелел.
Невероятной сложности достигла тактика бомбометания, появилась и философия
этого дела, а  казалось  бы,  чего  проще?  Винтовка  Бердана  N  2  имела
прицельную дальность семьсот сажен, пятнадцатиграммовая пуля  била  весьма
точно и надежно, царь  любил  прогуливаться  пешком  и  проводить  разводы
караула перед дворцом, и после двух недель тренировки  хороший  стрелок  с
подходящей крыши положил бы его без труда и риска... Но до  такой  простой
мысли  пришлось  доходить  целых  восемьдесят  два  года,  до   шестьдесят
третьего, когда застрелили Кеннеди.
     Еще пример - все читали "Как закалялась сталь" и помнят  трудности  с
прокладкой   узкоколейки.   Бандиты,   ночевки   на   голом   цементе    в
полуразрушенном  здании.  А  если  бы  положить  первые  двадцать  метров,
поставить на рельсы платформы и теплушки, и дальше класть путь с колес?  И
спать есть где, и все  под  руками,  на  крышу  -  пулемет  для  отражения
бандитов... Но - не нашлось рационализаторов.
     Сейчас Берестин  с  удовольствием  отметил,  что  ракетчики  искренне
воодушевлены, и поверил,  что  к  двадцать  второму  июня  получит  партию
гранатометов.
     Они остались с Новиковым вдвоем. В небольшой комнате  отдыха,  где  у
Сталина раньше ничего не было, кроме кожаного  дивана  и  столика,  теперь
появилась  электроплитка,   кофейник,   мини-бар,   здоровенный   приемник
"Телефункен" и еще многое из того, что можно было  изыскать  для  придания
уюта помещению, где вождь проводил больше половины своего  времени,  никак
не разделенного на рабочее и личное.
     Они пили кофе, и Новиков рассказывал Берестину, что он  уже  успел  в
области    форсирования    подготовки    к    войне.    И    в     области
технико-экономической, и организационной, и политической...
     - А ведь то, что ты придумал, - сказал Берестин, -  нашим  пришельцам
здорово не понравится. Они нас зачем послали? Выиграть войну и  установить
мировое господство. А ты затеял десталинизацию,  демократизацию  общества.
Не сковырнут ли они нас с тобой?
     - До конца войны - не должны бы. И я еще думаю: неужели Воронцов  без
дела сидит?
     - Побачим. Пока главное - первый удар выдержать.  Я  знаешь  до  чего
додумался? Нам ведь вообще всеобщая мобилизация  может  не  потребоваться.
Сам считай - пленными тот  раз  в  первые  месяцы  потеряли  почти  четыре
миллиона. Территорию сдали, на которой еще миллионов  семьдесят  жило,  по
военным расчетам - семь миллионов призывного контингента  Одномоментно.  И
каждый год еще по столько же... Значит, не допустив  немцев  до  Москвы  и
Сталинграда, мы уже компенсируем как минимум десять миллионов призывников.
Отсюда следует, что при нормальном развитии событий можно в  два-три  раза
снизить мобилизационное напряжение. Нравится?
     -  Выходит,  можно  будет   отказаться   и   от   курсов   офицерских
трехмесячных, пацанов на убей не гнать,  дурость  свою  покрывая.  Оставим
нормальные училища с полной программой, а потери  во  взводных  командирах
лучше покрывать на месте из  кадровых  сержантов  и  старшин.  Первый  год
наступать нам не придется, в обороне справятся, зато от роты и выше  будем
иметь полноценный комсостав.
     -  И  обязательно   восстановить   старое   правило,   чтоб   раненые
возвращались только в свои части...
     - И отпуска чтоб были. Две недели  через  полгода.  Немцы  до  самого
конца домой ездили, а у нас, как в орде, забрали  -  и  все,  домой  после
победы...
     - Все сделаем, но сейчас поближе заботы есть, -  прервал  поток  идей