|
Отрадная перспектива... Может, Алексею нравится, а я свою рощу в зеркале
видеть уже не могу.
- Ну, это ты зря. Смирение паче гордости, так, что ли? Вид у тебя
очень даже ничего... Бравый.
К этому моменту Новиков сбросил зеленый армейский китель, который с
началом войны стал носить вместо надоевшей серой "сталинки", подвернул
рукава белой крахмальной рубашки и в узких синих бриджах и щегольских
кавалерийских сапогах походил скорее на старорежимного казачьего
полковника, чем на всем известные изображения вождя.
- Благодарю, - кивнул Новиков. - Посмотреть бы, что ты скажешь, когда
наедине с данным персонажем останешься, когда нас с Лешей здесь не
будет... - С обычной прозорливостью он угадал болевую точку Воронцова.
Дмитрий передернул плечами.
- Надеюсь, бог не выдаст, свинья не съест.
Берестин повернул верньер большого "Телефункена", стоявшего на
столике в углу. Медленно разгорелся зеленый глазок, через шипение и треск
разрядов вдруг отчетливо и чисто прорвалась музыка. Алексей поправил
настройку. Комнату заполнили звуки "Сент Луис блюза".
- Надо приказать, чтоб и наши радиостанции почаще приличные концерты
передавали... - сказал Новиков, выходя из комнаты. Через минуту он
вернулся с толстой красной папкой в руках, из которой торчали края и углы
торопливо собранных со стола бумаг. - Тут у меня целая куча
неподписанных... - начал он, но Воронцов предостерегающе поднял руку, и
Новиков замолчал.
Музыка прервалась, и директор Би-би-си мягким баритоном начал читать
сводку последних известий. После сообщения о действиях королевского флота
и очередных налетах на Берлин он перешел к новостям с Восточного фронта.
Ссылаясь на германские и нейтральные источники, диктор говорил о том,
что Красной Армии, очевидно, удалось приостановить наступление противника
на Смоленском направлении. В целом военный обозреватель Би-би-си оценивал
обстановку как тяжелую, но не катастрофическую. Особо было отмечено
твердое и квалифицированное руководство войсками Западного фронта со
стороны его командующего генерала Маркова. При этих словах Новиков
одобрительно подмигнул Берестину, а Воронцов перевел столь лестную
характеристику, потому что Алексей, со своей школьно-вузовской
подготовкой, улавливал в передаче только отдельные слова.
Затем англичане сообщили, что на Балтике резко активизировались
действия русского флота. Ударное соединение в составе двух линкоров, двух
крейсеров, двух лидеров и десяти эсминцев подвергло бомбардировке Мемель,
Пиллау и приморский фланг наступающих на Лиепаю немецких войск. По
сообщению шведского радио, советские подводные лодки полностью
парализовали морские перевозки между портами Германии и восточного
побережья Швеции...
- Вот так, - удовлетворенно сказал Новиков. - Пусть знают, что мы в
Маркизовой луже не отсиживаемся. А завтра и Черноморский флот свое слово
скажет. Констанцу в щебенку размолотим, Плоештинские нефтепромыслы
сожжем... Пусть тогда водой из-под крана свои танки и самолеты заправляют.
- Кстати, поясни, если нетрудно, почему вы тут в темную играть
начали? - спросил Берестин, когда последние известия закончились и опять
пошла музыка. Из "Серенады солнечной долины". - Мы же договаривались, ты
сотню "катюш" обещал и пару армий из резерва.
- А мы тут с людьми посоветовались - неглупыми людьми - и решили не
спешить...
- Решили! Вы тут решаете, а немцы через неделю к Смоленску могут
прорваться! Ты бы видел, что на фронте творится! Гранатометов, и то не
дал, сколько нужно. И новых самолетов. Рычагов каждый день по полсотни
машин теряет и на меня, как на последнего трепача, смотрит.
- Вот завелся... - с сожалением сказал Новиков. У тебя, Алексей,
началась профессиональная деформация. Ты слишком уж тесно отождествляешь
себя с Марковым. Это для него такие вопросы и настроения естественны, а не
|
|