Отрадная перспектива... Может, Алексею нравится, а я свою рощу  в  зеркале
видеть уже не могу.
     - Ну, это ты зря. Смирение паче гордости, так, что  ли?  Вид  у  тебя
очень даже ничего... Бравый.
     К этому моменту Новиков сбросил зеленый армейский китель,  который  с
началом войны стал носить вместо  надоевшей  серой  "сталинки",  подвернул
рукава белой крахмальной рубашки и в  узких  синих  бриджах  и  щегольских
кавалерийских  сапогах  походил   скорее   на   старорежимного   казачьего
полковника, чем на всем известные изображения вождя.
     - Благодарю, - кивнул Новиков. - Посмотреть бы, что ты скажешь, когда
наедине с данным  персонажем  останешься,  когда  нас  с  Лешей  здесь  не
будет... - С обычной прозорливостью он угадал болевую точку Воронцова.
     Дмитрий передернул плечами.
     - Надеюсь, бог не выдаст, свинья не съест.
     Берестин  повернул  верньер  большого  "Телефункена",  стоявшего   на
столике в углу. Медленно разгорелся зеленый глазок, через шипение и  треск
разрядов вдруг отчетливо  и  чисто  прорвалась  музыка.  Алексей  поправил
настройку. Комнату заполнили звуки "Сент Луис блюза".
     - Надо приказать, чтоб и наши радиостанции почаще приличные  концерты
передавали... -  сказал  Новиков,  выходя  из  комнаты.  Через  минуту  он
вернулся с толстой красной папкой в руках, из которой торчали края и  углы
торопливо  собранных  со  стола  бумаг.  -   Тут   у   меня   целая   куча
неподписанных... - начал он, но Воронцов предостерегающе  поднял  руку,  и
Новиков замолчал.
     Музыка прервалась, и директор Би-би-си мягким баритоном начал  читать
сводку последних известий. После сообщения о действиях королевского  флота
и очередных налетах на Берлин он перешел к новостям с Восточного фронта.
     Ссылаясь на германские и нейтральные источники, диктор говорил о том,
что Красной Армии, очевидно, удалось приостановить наступление  противника
на Смоленском направлении. В целом военный обозреватель Би-би-си  оценивал
обстановку как  тяжелую,  но  не  катастрофическую.  Особо  было  отмечено
твердое и  квалифицированное  руководство  войсками  Западного  фронта  со
стороны  его  командующего  генерала  Маркова.  При  этих  словах  Новиков
одобрительно  подмигнул  Берестину,  а  Воронцов  перевел  столь   лестную
характеристику,   потому   что   Алексей,   со   своей   школьно-вузовской
подготовкой, улавливал в передаче только отдельные слова.
     Затем англичане  сообщили,  что  на  Балтике  резко  активизировались
действия русского флота. Ударное соединение в составе двух линкоров,  двух
крейсеров, двух лидеров и десяти эсминцев подвергло бомбардировке  Мемель,
Пиллау и  приморский  фланг  наступающих  на  Лиепаю  немецких  войск.  По
сообщению   шведского   радио,   советские   подводные   лодки   полностью
парализовали  морские  перевозки  между  портами  Германии  и   восточного
побережья Швеции...
     - Вот так, - удовлетворенно сказал Новиков. - Пусть знают, что  мы  в
Маркизовой луже не отсиживаемся. А завтра и Черноморский флот  свое  слово
скажет.  Констанцу  в  щебенку  размолотим,   Плоештинские   нефтепромыслы
сожжем... Пусть тогда водой из-под крана свои танки и самолеты заправляют.
     - Кстати, поясни, если  нетрудно,  почему  вы  тут  в  темную  играть
начали? - спросил Берестин, когда последние известия закончились  и  опять
пошла музыка. Из "Серенады солнечной долины". - Мы же  договаривались,  ты
сотню "катюш" обещал и пару армий из резерва.
     - А мы тут с людьми посоветовались - неглупыми людьми - и  решили  не
спешить...
     - Решили! Вы тут решаете, а немцы  через  неделю  к  Смоленску  могут
прорваться! Ты бы видел, что на фронте творится!  Гранатометов,  и  то  не
дал, сколько нужно. И новых самолетов. Рычагов  каждый  день  по  полсотни
машин теряет и на меня, как на последнего трепача, смотрит.
     - Вот завелся... - с сожалением  сказал  Новиков.  У  тебя,  Алексей,
началась профессиональная деформация. Ты слишком уж  тесно  отождествляешь
себя с Марковым. Это для него такие вопросы и настроения естественны, а не