- Как Паниковский, - пошутил Воронцов, но вскоре  у  него  настроение
шутить,  ерничать,  подначивать  и  провоцировать  собеседника  прошло.  И
надолго. Потому что дальше Антон начал говорить вещи слишком  серьезные  и
теперь даже для Воронцова убедительные.
     Несколько десятилетий назад те, чужие  пришельцы,  до  сих  пор  лишь
пассивно наблюдавшие за  Землей,  перешли  к  активным  действиям.  Причем
настолько осторожно, что форзейли долго ничего не  замечали.  Но  по  ряду
косвенных признаков, малозаметным, но постепенно  нарастающим  отклонениям
происходящих на Земле событий от  предсказанных  теорией  и  статистически
наиболее вероятных стало очевидно, в чем причина, и главное  -  цель  этих
флюктуаций. Антон без ложной скромности поставил  такое  открытие  себе  в
заслугу.
     Метод вмешательства был прост, эффективен, хотя и требовал для  своей
реализации  достаточно  продолжительного   времени.   Не   более   десятка
специально подготовленных для  работы  в  земных  условиях  агентов  путем
тщательно просчитанных микровоздействий на узловые точки ноосферы,  причем
разнесенные по времени и  пространству,  должны  были  в  итоге  настолько
сместить мировые линии исторического процесса, что к некоему моменту Земля
автоматически оказалась бы естественным союзником тех,  враждебных  Антону
пришельцев.
     - Да, а почему ты никак  их  не  называешь?  -  спросил  Воронцов.  -
Странно звучит: "те", "они", "противник",  "неприятель"...  Имя-то  у  них
должно быть?
     Антон странным образом замялся.
     - Понимаешь, я не могу назвать  их  по  имени...  Это,  как  бы  тебе
сказать, не принято.
     - Что, суеверие такое? "Про серого  речь,  а  серый  навстречь"?  Или
наоборот - "Не поминайте имени божьего всуе"?
     - Мне сложно тебе ответить. Ни  то,  ни  другое,  и  все  же...  Если
хочешь, давай назовем их агграми. Тебе удобно будет?
     - Да ради бога. Хоть агграми, хоть дуггурами...
     - Нет, дуггурами нельзя, это совсем другое...
     "Ну и ну, - подумал  Воронцов.  -  Суперцивилизованные  пришельцы,  и
такой ерунде придают значение..."
     - Ну пусть аггры, о чем тут спорить.  Продолжай,  я  слушаю  со  всем
вниманием.
     И Антон продолжил.
     Сам по себе коварный и  вызывающе  неэтичный  образ  действий  аггров
усугубился еще и тем, что они сначала косвенно, а потом и  впрямую  начали
привлекать к своим операциям людей. Иначе случиться и не могло,  поскольку
никакие,   даже   самые   деликатные   исторические   корректировки    без
сознательного участия людей просто невозможны. Как бы ни были  мужественны
аггры, на практике их  разработки  должны  были  осуществлять  земляне.  И
некоторые из них посвящались, пусть и не полностью, в суть  происходящего.
Трудно сказать, как долго могло сие безобразие продолжаться, если бы...
     - Если бы им все не испортила женщина, -  сказал  Антон  со  странным
удовлетворением  в  голосе.  -  Одна  их  весьма   способная   сотрудница,
отвечающая за европейскую часть Союза, отобранная,  очевидно,  не  слишком
тщательно, а скорее, просто чересчур вжившаяся  в  роль,  самым  банальным
образом влюбилась. Как это ни смешно звучит. Влюбилась в твоего  ровесника
и  соотечественника,  забыв,  естественно,  свой   служебный   долг.   Все
рассказала  своему  избраннику,  морально   и   технически   разоружилась,
захотела, как у вас  принято  говорить,  простого  человеческого  счастья.
Естественно, ни одна спецслужба, хоть земная,  хоть  галактическая,  таких
измен своим сотрудникам не прощает. Предатель и  дезертир  отзывается  или
изымается, а затем с ним поступают в соответствии со сложившейся практикой
и местными обычаями. Та же судьба ждала и  означенную  отступницу.  Но  ее
друг оказался на  высоте...  -  В  голосе  Антона  прозвучало  неприкрытое
одобрение.  -  Совершенно  неожиданно  для  всех  он  вдруг   вмешался   в
предопределенный  ход  событий,  с  помощью  нескольких  своих   товарищей