|
локоть.
- Успокойся, не в тебе дело. - Дмитрий вновь привлек ее к себе,
поцеловал ладонь. - Просто есть в таких запоздалых встречах что-то...
ненормальное. Я, по крайней мере, раньше так думал. Может быть - для
самоуспокоения. Чтобы не слишком тосковать о тебе. Вот, послушай...
В листве березовой, осиновой,
В конце аллеи у мостка
Вдруг падал свет от платья синего,
От василькового венка.
Твой образ легкий и блистающий
Как на ладони я держу,
И бабочкой неулетающей
Благоговейно дорожу.
И много лет прошло, и счастливо
Я прожил без тебя, а все ж
Порой я думаю опасливо:
Жива ли ты, и где живешь?
Но если встретиться нежданная
Судьба заставила бы нас,
Меня бы, как уродство странное,
Твой образ нынешний потряс.
Обиды нет неизъяснимее:
Ты чуждой жизнью обросла,
Ни платья синего, ни имени
Ты для меня не сберегла.
И все давным-давно просрочено,
И я молюсь, и ты молись,
Чтоб на утоптанной обочине
Мы в тусклый вечер не сошлись...
- Фу, как жутко... Опять твой Гумилев?
- На сей раз нет. Эмигрант один... Они там все от ностальгии малость
того.
- Ты и теперь так же думаешь?
- Слава богу, что ошибся... Но думал, врать не буду.
- Дим, честно, - прошептала Наташа, касаясь губами его уха, - ты
правда рад? Не будешь больше ни о чем вспоминать?
Воронцов молча стал ее целовать. Как раз на последний вопрос ответить
он не мог.
Перед самым рассветом Воронцов осторожно, чтобы не потревожить
Наташу, поднялся, вышел на кухню и уже там оделся. В несколько затяжек
выкурил сигарету, глядя через открытую балконную дверь в затянутый
серо-голубой дымкой двор, потом, окончательно решившись, достал из кармана
футляр.
Мелькнула мысль: "Недолго удалось на воле погулять". Потом подумал,
что если придется задержаться, Наташа может неправильно понять, написал на
салфетке крупно: "Извини, опять дела. Скоро вернусь. Целую. В.Д."
И поднес к уху зажатую в пальцах фишку.
Все произошло точно так же, как в первый раз. Да же оказался он на
том же месте перед входом в Замок. Очевидно, была в этом некая высшая
целесообразность.
Привычно взглянув на часы, Воронцов знакомым маршрутом отправился на
поиски Антона. Предположение о том, что они скованы теперь одной цепью, и
Антону, где бы он ни был, придется бросать все свои занятия и спешить сюда
на рандеву, показалось Дмитрию забавным.
Но, скорее всего, тут должна работать более сложная схема. Основанная
на независимости пространственно-временных координат.
|
|