предоставил Алле полную свободу.
     Я  успел  уже  вздремнуть  и  посидеть   с  банкой  холодного  пива  на
примыкающей к нашим  комнатам  галерее, когда  она возвратилась, нагруженная
коробками, пакетами и иными вместилищами, с не успевшим погаснуть  от азарта
поиска и мук выбора глазами.
     Наткнувшись  на  мой,  очевидно, не слишком  христианский  взгляд,  она
смутилась совсем чуть-чуть. И нашла достойный ответ:
     -  Разумеется, Игорь, ты с ним полностью рассчитаешься. Вообрази, будто
он просто проводил меня до ближайшего супермаркета...
     О сумме счета она предусмотрительно умолчала.
     Нет, я конечно, был  рад за нее. Чем  еще  отвлечь женщину от тягостной
прозы жизни? А главное, перед ней стояла грандиозная задача - затмить дам, о
которых она не имела ни малейшего представления. Куда там Наполеону накануне
Аустерлица...
     - А как со мной? Фрак, к примеру...
     - Я уже все решила.
     Успокоенный насчет своего будущего, я прихватил из холодильника еще две
банки и удалился в парк "под сень струй".
     Вода  журчала  усыпляюще,  и  пиво было  в  должной степени холодным  и
горьким, только вот недавнего безмятежного счастья как ни бывало. Врожденным
волчьим  чутьем  я вновь ощущал подступающую опасность.  Она, можно сказать,
была разлита вокруг. Раньше в подобных случаях  я избирал простейшее решение
- по возможности быстро исчезал. Сейчас исчезать было некуда.
     Но  в чем все-таки дело? Смену настроения  я уловил,  когда  проснулся.
Наверное, на грани сна  и яви  шестое  (или  какое  там  по  счету?) чувство
наиболее обострено.  Означает это приближение Артура?  Или  нечто локальное,
вроде  кобры под подушкой? Я прикрыл глаза и всмотрелся вглубь себя. Нет, на
ощущение  наведенного  в  затылок ствола не  похоже.  И рядом  с  Артуром  я
чувствовал  себя иначе.  Само место?  Дом?  Пронизывающие  парк  космические
флюиды? Не пойму. А может быть, виной всему лично Панин?
     "Не  ревнуешь ли ты, парень?" - спросил  я себя. И  твердо  ответил:  -
"Отнюдь!" "Не завидуешь?" - "Господи, да чему тут завидовать? Наоборот даже.
Испытываю  одну  лишь  искреннюю  благодарность.  Старик, можно  сказать,  в
лепешку  разбивается.  Плащи  в  грязь..."  Но  вот  думать  о  нем  я  стал
по-другому. Не лучше, не хуже - по другому, и все.
     Ну да бог с ним, с Майклом. О другом сейчас нужно  позаботиться.  Пусть
желающие встречают опасность с открытым забралом, мне бы успеть его  вовремя
отпустить... Алла окликнула меня из окна.
     "А  не  от нее ли  потянуло мне за шиворот  знобящим  холодком?"  -  по
привычке не оставлять без внимания  даже самых абсурдных  вариантов, подумал
я.  Однако по мере приближения к ней тревога  как раз  ослабевала,  сменяясь
куда более положительными эмоциями. Ладно, не впервой, прорвемся...


Глава 12

     Общество Майкл  собрал  у  себя,  на  мой взгляд,  достаточно  пестрое.
Объединенное по неясному пока принципу.
     Понятны были представители  старейшего русского  населения.  Времен еще
форта  Росс.  За  триста с  лишним  лет  не забывшие  своих корней и  языка,
хранившие его, как знак касты.  В глубине души считающие американцев  не  то
оккупантами, не то гастарбайтерами.
     Таких  тут   были  две  пары.  По  возрасту  около  пятидесяти,  вполне
рафинированные,  но заметно отличающиеся от  генерации  панинского  образца.
Супруги Дерябины и супруги Ляпины.
     Два негроида  без  жен. Один - типичный англосакс по  внешности, только
черный. Второй похож на кафра.  Мистер Пол Зиннер, а второго  имя я сразу не
разобрал и не стал переспрашивать.
     Ортодоксального вида еврей в ермолке, лет под шестьдесят, со спутницей,
сорокалетней итальянкой. Странный союз.