что сделал человек, который звонил вам. Мой выбор остается еще открытым.
     Тад показал пальцем через плечо на окно.  За  развевающимися  легкими
занавесками   они   могли   видеть   патрульную   полицейскую   машину   с
полисменами-охранниками.
     - А как насчет них? И их выбор остается  открытым?  Я  молю  Господа,
чтобы вы оставались здесь, Алан, я бы взял вас сюда  одного  вместо  целой
армии  полисменов,  потому  что  вы  будете  держать  хотя  бы  один  глаз
приоткрытым. У них же они будут закрытыми.
     - Тад...
     - Не обращайте внимания, - сказал Тад. -  Это  правда.  Вы  сами  это
знаете... И он тоже это знает. Он будет ждать. А когда все решат, что  все
кончилось, и Бомонты в безопасности, когда полиция свернет свои  навесы  и
уберется, Джордж Старк пожалует сюда.
     Тад замолчал. Лицо его омрачилось тяжелым  раздумьем.  Алан  заметил,
как усиливались прямо на глазах сожаление и усталость на лице Тада.
     - Я хочу вам сейчас кое-что сказать - обоим вам. Я точно  знаю,  чего
он хочет. Он хочет, чтобы я  написал  еще  один  роман  из  серии  романов
Старка, - вероятнее всего об Алексисе  Мэшине.  Я  не  знаю,  смогу  ли  я
сделать это, но если я решу, что это кому-то из нас поможет, я  попытаюсь.
Я заканчиваю работать над "Золотой собакой" и  начинаю  этот  новый  роман
сегодня вечером.
     - Тад, нет! - воскликнула Лиз.
     - Не перебивай  меня,  Лиз,  -  сказал  он.  -  Это  убьет  меня.  Не
спрашивай, как, но я знаю это, и все же я  сделаю  это.  Но  если  бы  моя
смерть всему положила конец, я еще могу попробовать. Но я  так  не  думаю.
Потому что я не думаю, что в сущности он - вообще живой человек.
     Алан молчал.
     - Итак! - сказал Тад  с  выражением  человека,  принявшего,  наконец,
важное решение. - Вот как обстоят наши дела. Я не могу, я не  буду,  я  не
должен. Это означает, что он придет. И когда он придет, только Бог  знает,
что произойдет.
     - Тад, - сказал шериф неуверенно, - вам нужно чуть-чуть времени,  это
все. И когда оно пройдет, большая часть всего этого... просто  улетучится.
Как молочная пена. Как кошмарный сон по утрам.
     - Это не та перспектива, в которой мы нуждаемся, - сказала  Лиз.  Они
посмотрели в ее сторону и увидели, что она тихо плачет. Не многочисленные,
но тем не менее, явные слезы блестели на лице Лиз. - Что нам надо, так это
найти кого-то, кто бы смог выключить его.

                                    6

     Алан возвратился в Кастл Рок поздно ночью, приехав домой в два  часа.
Он пробрался в дом возможно более тихо, заметив, что Энни  снова  позабыла
включить охранную сигнализацию. Ему не хотелось бы делать ей замечание  по
этому поводу - мигрени жены участились в последнее время -  но  он  решил,
что это все равно придется сделать, рано или поздно.
     Он поднялся по лестнице, держа  ботинки  в  руках  и  двигаясь  столь
плавно, словно не шел, а плыл. Тело шерифа обладало особой грацией,  прямо
противоположной неуклюжести Тада Бомонта, но Алан редко ее демонстрировал.
Казалось,  что  тело  шерифа  обладало  какими-то  секретами  перемещения,
которые приводили в смущение его собственный  разум.  Но  теперь,  в  этой
тишине, не было никакой необходимости скрывать свои необычные  таланты,  и
он двигался подобно тени, причем почти зловещей,
     На половине лестницы он вдруг  остановился...  и  пошел  вниз  снова.
Рядом с гостиной на первом этаже у него был оборудован  крохотный  рабочий
кабинет, в котором имелся столик и несколько книжных полок  -  то,  что  и
было ему нужно. Он старался не брать домой работу. Алан не всегда  в  этом
преуспевал, но всегда очень старался.
     Он закрыл дверь, включил свет и взглянул на телефон.
     "Ты же не собираешься это делать  на  самом  деле?  -  спросил  шериф