- Расскажите нам об этой вечеринке, мистер Бомонт.
     - Она была организована в честь Тома Кэрролла, - ответил Тад.  -  Том
провел на факультете английского языка девятнадцать лет, и последние  пять
был у нас  деканом.  Он  ушел  в  отставку  27  мая,  когда  заканчивается
официально учебный год. Он всегда был любимцем на  факультете  и  все  мы,
старые его товарищи, звали его Гонзо Том, потому что он  сильно  увлекался
рассказами  Хантера  Томпсона.  Поэтому  мы  и  решили  организовать   эту
вечеринку для него и его жены.
     - В котором часу окончилась эта встреча?
     Тад усмехнулся. - Ну, было немного  меньше  четырех  утра,  но  скажу
точно, что вечер затянулся допоздна. Когда вы собираете  преподавателей  с
английского факультета с  почти  неограниченной  выпивкой,  вы  можете  не
заметить, как пролетит весь уик-энд. Гости начали приезжать  что-то  около
восьми... кто был последним, детка?
     - Роули Делессепс и эта беспардонная женщина с факультета истории. Из
тех, которые с ходу представляются: "Зовите меня просто Билли, как все мои
знакомые", - ответила Лиз.
     - Верно, -  сказал  Тад.  Теперь  он  улыбался.  -  Великая  Колдунья
Востока.
     Глаза Пэнборна ясно говорили "вы-лжете-и-мы-оба-это-знаем".
     - А в какое время ушли все эти друзья?
     Тад пожал плечами.
     - Друзья? Роули, да. Та женщина - очевидно, совсем нет.
     - В два часа, - сказала Лиз.
     Тад кивнул.
     - Мы  увидели  их  уходящими,  когда было, по меньшей мере, два часа.
После этого мы уехали  из этого клуба поклонников Вильгельмины Беркс,  и я
думаю, что было много позже двух. Никого в это время, ночью со вторника на
среду,  на дороге мы не встретили к сожалению - но это так. Исключая, быть
может,  нескольких  оленей на лужайках.  -  Он закрыл рот весьма резко.  В
своей надежде оправдаться он почти перешел на болтовню.
     На мгновение воцарилась тишина. Оба  полисмена  теперь  рассматривали
пол. На лице Пэнборна появилось выражение, которое Тад не мог прочитать  -
он даже не верил, что встречал его раньше когда-либо. Не то  чтобы  чистая
досада, хотя и досада была здесь одной из составных частей.
     Что за бардак здесь происходит?
     - Так, это очень удобно, мистер Бомонт, - наконец произнес  шериф,  -
но и очень далеко от твердой почвы доказательств. Мы выслушали ваши  слова
и слова вашей жены относительно  того  времени,  когда  увидели  последнюю
пару, уходящую с вечеринки. Если все они были так сильно на взводе, как вы
утверждаете, то они вряд ли смогут поддержать  ваши  утверждения.  А  если
этот Делессепс действительно ваш друг, он  может  сказать...  Ну  кто  его
знает?
     И все же Алан Пэнборн терял свои позиции. Тад видел это и надеялся  -
нет, знал, что патрульные тоже видят это. И все же шериф не собирался  еще
отступать. Тот страх, который Тад испытал в самом  начале  встречи,  и  та
злость,  которая  пришла  на  смену  страху,  теперь  сменились   у   него
серьезностью и любопытством. Он подумал, что никогда не встречал, даже  на
войне во Вьетнаме, столь  равномерно  представленные  в  одном  и  том  же
человеке недоумение и уверенность. Факт проведения вечеринки - а это явный
факт, который слишком легко и просто проверить  любому,  -  потряс  доводы
шерифа, но не убедил его. И патрульные, как он заметил, не были  полностью
убеждены. Единственным различием было то, что полисмены  не  столь  горячо
переживали все это дело. Они не знали Хомера Гамаша лично и поэтому  никак
не могли проявить особую ревностность и заинтересованность.  Алан  Пэнборн
знал и проявлял.
     Я знал его тоже, - подумал Тад. - Поэтому, может быть, я тоже в  этом
участвую. Помимо своей воли.
     - Послушайте, - терпеливо  сказал  он,  не  сводя  глаз  с  шерифа  и
стараясь не отвечать на враждебность враждебностью, - давайте спустимся на