имел бы более чем неясную идею, почему он или она  делают  что-нибудь.  Он
иногда верил, что желание писать беллетристическую книгу было не более чем
защитой от смятения, может быть, даже безумия. Это была отчаянная  попытка
человека, способного понять, что точность  и  порядок  могут  существовать
только в сознании людей... но никогда в их сердцах.
     Некий голос внутри него шептал в первое время: "Кто ты  такой,  когда
пишешь, Тад? Кто ты тогда?"
     И он не находил ответа на данный вопрос.
     - Ну? - спросила Лиз. Ее голос  был  резким,  балансирующим  на  краю
обозленности.
     Он очнулся от собственных невеселых дум. - Извини?
     - Ты нашел свой способ объясниться? Что же это могло быть?
     - Погоди, - сказал он, - я не понимаю, почему ты так визжишь, Лиз!
     - Потому что я перепугана! - сердито выкрикнула она...  н  он  увидел
слезы в ее глазах. - Потому что ты морочил голову  шерифу,  н  я  все  еще
удивляюсь, почему ты теперь морочишь голову  мне!  Если  бы  я  не  видела
выражения твоего лица...
     - Да? - Теперь и он разозлился. - И что же это было за выражение?  На
что оно оказалось так похоже?
     - Ты выглядел виновным, - сказала она резко. - Ты выглядел так, будто
ты, как это было уже раньше, заверяешь людей, что ты бросил  пить,  но  не
сделал этого на самом деле. Когда... - она вдруг остановилась. Он не знал,
что она вдруг рассмотрела на его лице -  да  и  не  был  уверен,  что  ему
хочется знать, но это что-то вдруг впитало всю  ее  озлобленность.  Вместо
нее  на  лице  у  Лиз  появилось  виноватое  выражение.  -   Извини.   Это
несправедливо.
     - Почему же? - сказал он глухо. - Это правда. На данное время.
     Он вернулся в ванную и взялся за полоскательницу, чтобы смыть остатки
зубной пасты. В полоскательнице был безалкогольный состав. Типа  лекарства
от кашля. И ванильного концентрата в кухонном буфете. Он не пил  спиртного
с того дня, как закончил последний роман Старка.
     Ее рука легко коснулась плеча Тада. - Тад, мы оба  рассердились.  Это
лишь вредит нам обоим и никак не сможет ничему помочь. Ты сказал, что  там
мог оказаться человек-психопат, который представляет себе, что он  и  есть
Джордж Старк. Он умертвил двух людей, мы  помним  об  этом.  Один  из  них
частично виновен в раскрытии псевдонима Старка. Тогда ты сам должен был бы
оказаться в самом верху списка заклятых врагов этого фанатика. Но несмотря
на это, ты что-то утаиваешь. Что означала эта фраза?
     - Воробьи летают снова, - сказал Тад. Он взглянул на свое отражение в
зеркале, освещенном белым отсветом флюоресцентной лампы в  ванной.  То  же
самое знакомое лицо. Небольшие тени под глазами, может быть, но  лицо  все
то же самое. Он был счастлив. Конечно, это не лицо кинозвезды, но это его,
любимое лицо.
     - Да. Это что-то значило для тебя. Что же именно?
     Он выключил свет в ванной и положил руки ей на плечи. Они  подошли  к
постели и улеглись спать.
     - Когда мне было одиннадцать, - объяснил он, - мне сделали  операцию.
Удалили небольшую опухоль в мозгу на участке верхней части лба.  -  Я  так
думаю. Ты уже знала об этом и раньше.
     - Да? - она смотрела на него, озадаченная.
     - Я уже говорил тебе, что у меня были ужасные приступы головной  боли
до того, как обнаружили опухоль, верно ведь?
     - Верно.
     Он начал машинально постукивать по ее бедру. У нее  были  удивительно
длинные и красивые ноги, а ночная рубашка была весьма короткой.
     - Помнишь насчет звуков?
     - Звуков? - удивленно повторила Лиз.
     - Я не думал... и, видишь ли,  это  никогда  не  казалось  мне  очень
важным. Все это происходило так много лет тому назад. У людей с  подобными
заболеваниями часто случаются  приступы  головной  боли,  иногда  какие-то