срок и обещая,  что,  если  позову,  на  помощь  придешь!  Невмочь  мне  в
приживалы  идти!  Лучше  уж  самому  на  рогача  с  голыми  руками  выйти!
Повремени! Дай отсрочку! Быть может,  придумаем  мы,  как  без  Защитников
держаться! Бьем же ведь Орду мы в поле,  верхами!  Сам  ты  и  бьешь!  Так
неужто не в силах мы крепкое место одни отстоять?!..
     Видать, человек от горя в  уме  повредился  -  такое  несет.  Аргнист
только головой покачал.
     - О бабах да о детишках  подумай,  Нивен,  -  жестко  говорит  старый
сотник. - Не о себе сейчас помысли - о других!  Гордость  свою  смири!  Не
расплачивайся за нее чужими жизнями! Ребятишек бы пожалел!
     - Отказываешься... - шипит Нивен, сжимая кулачищи - а они у него  что
твои кувалды. - Ну, давай, давай, Аргнист, сын  Гортора!  То  я  тебе  еще
попомню. Попомню, слышишь?!
     Старый сотник только плюнул с досады.
     - Видать, сосед, ты и  впрямь  ума  последнего  лишился.  Делай,  как
знаешь. А я пошел. Сожрут тебя за завтрашний день - на себя самого пеняй.
     Аргнист повернулся - и прочь. Арталег - за ним.
     - Отче, дозволь спросить?
     - Давай, спрашивай, - ворчит Аргнист, немилосердно кусая вислый ус.
     - Отче, а зачем ты Нивена отговаривал? Пусть бы рискнул. Что,  трудно
было б нам лишний раз до его хутора сгонять? Вон, сегодня  -  потерь  нет,
только Капроду шею поранило. А так, глядишь, Нивен  попробовал  бы,  а  мы
потом у него, коли что получится, так переняли бы.  А  прикончили  бы  его
твари - что ж, значит, на то Хедина высокая воля...
     - Да ты что, ягоды волчьей объелся, что ли? - в ярости поворачивается
к сыну Аргнист. - В уме  ли  ты,  сыне?!  Хутор  народа  полон!  Баб  пять
десятков! Малолетки, груднички... всех их Орде на прокорм?!
     Арталег аж попятился - не ожидал от отца такого. И чего это старому в
голову ударило? Какое ему, Арталегу, дело до нивенских? Да пусть они все в
распыл пойдут, сытью ордынской сделаются! Главное - чтобы свой хутор  жил.
И это главное. Арталег плечами повел - однако же отцу перечить не решился.
Голову склонил, руками развел - виноват, мол, по неразумию ляпнул...
     Отец и сын вышли из наполовину  сожженного,  наполовину  размеченного
хутора на дворе. Все были при деле. И аргнистовы, и харлаговы, и дромаровы
с эргастовыми потрошили туши чудовищ.  От  нее,  Орды  распроклятой,  тоже
порой прибыток случается. Печень рогача - отличное целебное средство, и от
живота помогает, и при ранах гниющих. Клыки хоботяры, ежели их истереть  и
с медом липовым пить  -  при  лихорадке  первое  дело.  Ногогрыза  панцирь
измельченный, с мелко рубленным легким броненосца  вареный,  очень  хорош,
когда с юга Черное Поветрие приходит. За это снадобье в лихие годы,  когда
болезнь эта по Северному Хьерварду гуляла, громадные деньги  платились.  У
Аргниста еще с тех времен увесистый мешок королевских грифонов остался...
     Что там за шум?.. А, ну так и есть - аргнистовы  с  дромаровыми  двух
ногогрызов и броненосца не поделили.  Аргнистовы  шумят  -  мы,  мол,  тут
раньше всех были, пока вы там еще баб своих по лавкам  мяли,  а  дромаровы
доказывают, мол, наш наконечник в туше застрял...  Ну,  с  Дромаром-то  мы
управимся. Пусть доволен будет, что вообще к дележке допустили...
     Аргнист подошел,  пару  раз  рявкнул,  и  дромаровы,  хвосты  поджав,
восвояси подались. А нивенских как не было, так и нет;  ужели  ж  Нивен  и
впрямь решил здесь оставаться?!..
     Вот и разделку закончили, вот и трофеи в седельные  сумы  упрятали  -
трогаться пора, а старый сотник все медлил.  Не  по-людски  это  -  добрых
полторы сотни народа на верную  смерть  бросить.  Сейчас,  сейчас  полезут
воющие бабы с ребятней, мужики пожитки на  волокуши  грузить  начнут  -  и
тронется хутор.
     Подошли Харлаг, Дромар и Эргаст.
     - Чего они мешкают-то? - прогудел Харлаг.  -  Мне  еще  обратно  путь
неблизкий. Дромар, ты скольких возьмешь?
     - Да десятка полтора, больше не смогу, - покачал головой тот.
     - Эй, соседушки мои милые, слушайте!