|
еще - рассчитаемся.
Аргнист только за голову схватился. Нет, будь что будет, но безумца
этого он не бросит.
- Тогда пошли вместе, - решительно бросил старый сотник. Ладно. Дома
подождут. Пусть и время уже не полуденное, и вечер близится, и Орда где-то
рядом бродит - ничего, пересилим. Деера, правда, плакать будет... - Но,
может, сперва обсушишься?
- Вместе? - обрадовался гном, словно и не было только что никакой
размолвки. - Дык, здорово! Пошли! А на тот берег как? Вплавь?.. А сушиться
потом будем. Когда секиру найдем.
- Ну, зачем же. Обойдем. У меня тут недалеко под берегом плот
спрятан. У Аргниста - хозяина рачительного - было в разных местах по реке
припрятано десятка три плотиков, чтобы, ног не замочив, на другой берег
перебираться.
Пройдя немного на закат, человек и гном спустили на воду небольшой
плот; оттолкнувшись шестами, поплыли. Физиономия гнома вытянулась от
отвращения (его раса отличается стойкой нелюбовью к воде); Двалин шепотом
шептал себе под нос какие-то ругательства.
На другом берегу Аргнист и Двалин быстро отыскали следы гнома.
- Голыми руками давил, - не без гордости сообщил Двалин. Они миновали
место, где снег был основательно истоптан, а возле корней одной из сосен
валялись жалкие останки неудачливого стенолома. Синеватые жесткие
надкрылья, от которых отскакивали стрелы Аргниста с отлично закаленными
наконечниками, были изломаны и искрошены.
"Справу" гнома они обнаружили там, где Двалин ее и оставил - на
небольшой уютной полянке, со всех сторон окруженной густым молодым
сосняком. Товарищ Аргниста бросился к высеребренной секире, точно к давно
утраченной возлюбленной - гладил лезвие, что-то шептал, даже несколько раз
поцеловал.
- Р-родгар! Дык теперь-то вы с вами совсем по иному толковать станем!
Вокруг мешков Двалина валялось двое убитых им жуков. Гном тотчас же
загорелся поотрубать им жвалы, чтобы потом сделать себе из них ожерелье.
- Медвежатники ж так делают, - объяснил он Аргнисту. - И охотники за
драксами тоже...
("Драксами" гномы Северного Хьерварда прозывали не шибко крупных
крылатых дракончиков размером со свинью, обитавших в Отпорном Хребте и
горах Ар-ан-Ашпаранга. Огнем они плеваться не умели, зато клыками и
когтями орудовали на загляденье. Чешуя их - из-за целебных свойств -
ценилась втрое дороже золота; колдуны и знахари, не скупясь, платили за
языки этих созданий. Промысел этот считался почти погибельным - коли
дракса увидишь, монетку брось. Гербом - жить тебе, а портретом его
величества если - то драксу, гласило поверье охотников, и означало, что
половина схваток заканчивалась гибелью человека. Мало кто выдерживал
больше года; коли с драксами управишься, так тебя гномы местные достанут.
Они чужаков не любят. Драксы, мол, наша дичь и все тут).
Согнувшись над одним из жуков, Двалин уже замахнулся секирой, когда
Аргнист внезапно бросился гному на спину, сбив с ног и повалив в снег. Над
их головами что-то негромко прошелестело.
Двалин голову поднял - отплевывается; глаза бешеные, рот перекошен,
сейчас в драку кинется, да только весь запал его даром в землю ушел. Всего
в десяти шагах, на дальнем конце поляны - глянь-кось, такой же стеноломов
шар, весь синевато-стальной, панцирями бугрящийся. А на сосне, как раз в
том месте, где Двалина голова торчала, по коре пятно гари расползается и
кислым воняет. Кто-то из жучар ядом плюнул, верно, хотя раньше они на
такое способны не были...
Если бы не войсковой опыт Аргниста - не жить гному. Чуть-чуть, едва
заметно шелохнулись сосновые ветки на краю полянки, но старому сотнику
хватило. Когда походами в Фейн ходили, тамошние бароны лесных стрелков
вдоль всех троп расставляли. Так что увидел, как в зарослях что
шевельнулось - падай на землю сразу, потом разберемся. Промедлишь - стрела
|
|