|
Двалину казалось, что все его раны совершенно зажили. Разумеется, это
было совершенно не так, но упрямый гном и слушать ничего не хотел.
- Развяжите! - бушевал он, едва не опрокидывая при этом лавку. -
Развяжите сами, не то хуже будет!
- Если кому и будет хуже, так это тебе, глупый, - беззлобно заметила
Лииса, молодая крепкая деваха, не так давно пришедшая к Аргнисту с
погибшего на юге хутора. Сегодня была ее очередь исполнять обязанности
сиделки при буйном больном. Саата уже грозилась подмешать гному в пиво
сонное зелье, чтобы хоть как-то его утихомирить. - Опять раны вскроются,
кому это нужно?
- Не вскроются, не вскроются! - гном отчаянно вертелся, пытаясь
ослабить путы.
- Когда вскроются, поздно будет, - назидательно заметила девушка. -
Кабы не колдун с белым луком, отправился бы ты к Хедину, братишка! Ежели б
не его чародейство - наша Саата-травница тебе бы уже ничем не помогла.
- Чародейство? - внезапно напрягся Двалин. - Ты сказала, чародейство?
- Ну да, - простодушно ответила Лииса. - С такими-то ранами, как у
тебя! Токмо чарами и спасешься.
- Пришелец... Эльстан... наложил на меня _с_в_о_и_ чары? - по
разделениям выговорил гном.
- Наложил, наложил, - радостно кивнула Лииса, не понимая, чем
недоволен гном. - И хорошие чары! Сильный он волшебник, и Жезл настоящий
имеет...
- Жезл... жезл... - гном внезапно закрыл глаза и откинулся обратно на
подушку, замерев, точно лишившись чувств.
- Эй, эй! - встревоженная молодка подалась ближе. - Случилось что?
- Я в порядке, - сквозь сжатые зубы ответил Двалин. - В полном
порядке.
Не веря, Лииса подошла к лавке. Как учили, нащупала биенье Жилы Жизни
на левом запястье гнома. Все и впрямь было в порядке. Однако Двалин лежал
совершенно неподвижно, задрав к потолку бороду и лицо его, можно сказать,
"побледнело как снег", хотя как могла проявиться бледность на
красновато-коричневой коже гнома, потемневшей от кузнечной копоти и
покрасневшей от жара горнов?
Немного погодя Двалин открыл глаза. Посмотрел на испуганно глядящую
Лиису и усмехнулся.
- Да все хорошо. Просто, Р-родгар, мне обидно стало, что не взяли!..
Это была наглая и неприкрытая ложь. И любой хоть мало-мальски
искушенный слушатель, конечно же, немедленно уловил бы фальшь в словах
Двалина. Но Лииса как раз и не была таким слушателем. Жизнь у нее и так
выдалась нелегкая, чтобы забиваться себе голову еще и чужими бедами.
Сказал гном, что все в порядке - значит, так оно и есть. Развязать не
просит, отпустить не требует. Все, как матушка Деера сказала. Значит, мне
и беспокоиться не о чем.
Двалин же после этого, казалось, тоже ничуть не изменился. Правда,
перестал бушевать. Однако в те моменты, когда его никто не мог видеть, в
глазах гнома таилась такая смертная тоска и боль, что заметивший бы это
отшатнулся в испуге.
Он постепенно поправлялся. Рваные раны затягивались на удивление
быстро - Эльстан постарался на славу. Провалявшись четыре полных дня,
Двалин с разрешения Сааты поднялся на ноги как раз в тот день, когда
Аргнист, Эльстан и сыновья сотника насмерть схватились с Ордой на Холме
Демонов.
Первым делом гном отправился на кухню.
- Дрова, вижу, на исходе? - осведомился Двалин, просунув бороду в
дверь поварской.
Колотых чурочек, как всегда, не хватало. Мужики всячески пытались
увильнуть от этой надоедливой работы. Целый день топором махать, рубить
круглые поленья - кому охота.
- Небось брюхо заныло? - понимающе усмехнулась распоряжавшаяся здесь
|
|