|
чтобы выслушивать ваши указания, а для того, чтобы вы сделали выбор."
Он встал и начал декламировать, как будто произносил заранее
подготовленную для меня речь.
"Древние дни прошли. Средние дни проходят. Начинаются молодые дни.
Время эльфов кончилось, теперь начинается наше время: мир людей, которым
мы должны править. Но у нас должна быть власть и сила, чтобы навести
порядок, какой нужен нам, ибо только мудрые могут предвидеть добро.
И слушайте, Гэндальф, мой старый друг и помощник! - сказал он,
подходя ближе и говоря теперь более мягким голосом. - Я говорю мы, ибо так
и будет, если вы присоединитесь ко мне. Встает новая власть. Старые союзы
и старая политика для нас теперь бесполезны. Никакой надежды на эльфов или
умершего Нуменора. Остается только один выход. Мы можем присоединиться к
власти. Это будет мудро, Гэндальф! В этом наша надежда. Победа ее близка,
и те, кто помог ей, будут богато вознаграждены. С ростом власти будут
расти и ее верные друзья, и мы, мудрые, такие, как вы и я, своим терпением
добьемся такого положения, чтобы управлять ею, контролировать ее. Мы будем
ждать благоприятного случая, мы скроем свои мысли, мы будем, возможно,
совершать злые дела, преследуя высокую цель - знания, право, порядок: все,
чего мы напрасно старались достичь, а наши слабые и ленивые друзья служили
нам скорее помехой, чем поддержкой. Так больше не должно быть, так больше
не будет, произойдет решительное изменение в наших средствах, но не в
наших целях."
"Саруман, - сказал я, - я слышал такие речи и раньше, но только из
уст посланников Мордора. Не могу поверить, что вы призвали меня так
далеко, только чтобы утомить мои уши."
Он искоса поглядел на меня и замолчал, задумавшись.
"Что ж, я вижу, этот путь вас не устраивает, - сказал он наконец. - А
если я вам предложу лучший план?"
Он подошел и положил руку мне на плечо.
"А почему нет, Гэндальф? - прошептал он тихо. - Почему бы и нет?
Правящее Кольцо. Если мы овладеем им, власть перейдет к нам. Именно
поэтому я и призвал вас сюда. У меня на службе много глаз, и я думал, вы
знаете, где находится эта драгоценная вещица. Разве не так? Иначе зачем же
Девять расспрашивали об Уделе, и какие дела там у вас?"
И он не смог скрыть внезапного блеска глаз.
"Саруман, - сказал я, отстраняясь, - только одна рука может владеть
Кольцом, и вы отлично знаете это, так что не трудитесь говорить мы! Но я
не дам вам его, нет, я не сообщу вам о нем ничего, теперь, когда я понял,
что у вас на уме. Вы были главой Совета, но вы не смогли скрыть свою
сущность. Итак, выбор, по-видимому, заключается в том, чтобы подчиниться
либо Саурону, либо вам. Я не сделаю ни того, ни другого. Есть ли у вас
другое предложение про запас?"
Теперь он был холоден и спокоен.
"Да, - сказал он, - я и не ожидал, что вы проявите мудрость. Но я дам
вам возможность присоединиться ко мне добровольно и тем самым избавить
себя от многих беспокойств и страданий. Третья возможность - оставаться
здесь до конца."
"До какого конца?"
"Пока вы не откроете мне, как найти кольцо. У меня есть способы
убедить вас. Или пока оно не будет найдено вопреки вам и правитель найдет
время заняться вами, скажем, для того, чтобы найти достойное
вознаграждение за помехи и дерзость Гэндальфа Серого."
"Это может оказаться нелегким делом", - заметил я.
Он засмеялся: мои слова были пустой угрозой, и он знал это.
Они поместили меня одного в башне Ортханка, в месте, откуда Саруман
обычно наблюдал звезды: спуститься оттуда можно было только по узкой
лесенке из многих тысяч ступеней, и долина оттуда кажется расположенной
далеко внизу. Я взглянул на нее и увидел, что если раньше она была зеленой
и прекрасной, то теперь покрылась ямами и кузницами. Волки и орки
поселились в Изенгарде, ибо Саруман собрал огромные силы, чтобы
|
|