Стоя у двери я услышал за ней голоса орков, я  ожидал,  что  в  любой
момент дверь откроется. Я не  слышал,  что  они  говорили:  казалось,  они
говорят на своем отвратительном языке. Все, что  я  смог  разобрать,  было
глои - это означает "огонь". Затем кто-то вошел в комнату - я почувствовал
это сквозь дверь, и  даже  сами  орки  испугались  и  замолчали.  Вошедший
обрушился на мое заклинание.
     Не знаю, что это было, но  я  никогда  не  испытывал  такого  вызова.
Противозаклинание было ужасно. Оно чуть не убило меня. На  какое-то  время
дверь вышла из-под моего  контроля  и  начала  открываться!  Я  проговорил
повелительное слово. Столкнулись две силы, и результат был  ужасен.  Дверь
разлетелась на куски. Что-то темное, как облако закрыло весь свет снаружи,
меня отбросило на лестницу.  Я  думаю,  обрушились  все  стены  и  потолок
комнаты.
     Боюсь, Балин теперь погребен глубоко, а с ним погребен еще кто-то. Не
могу сказать. Но во всяком случае проход за  нами  полностью  закрыт.  Да!
Никогда я не был так опустошен, но это уже позади. Как ты,  Фродо?  Раньше
некогда было говорить, но я в жизни так не радовался, как услышав, что  ты
заговорил. Я  боялся,  что  Арагорн  несет  храброго,  но,  увы,  мертвого
хоббита.
     - Как я? - переспросил Фродо. - Я  жив.  Избит,  мне  больно,  но  не
очень.
     - Ну, - вмешался Арагорн, - могу лишь сказать, что хоббиты сделаны из
очень прочного материала. Я такого еще не встречал. Если бы я знал,  я  бы
говорил вежливее в гостинице Пригорья. Этот удар пронзил бы кабана!
     - Я рад сказать, что он не пронзил меня, - заметил Фродо,  -  хотя  я
чувствовал себя между молотом и наковальней.
     Он больше ничего не сказал. Дыхание ему причиняло боль.
     - Ты достойный наследник Бильбо, - сказал  Гэндальф.  -  В  вас  есть
кое-что не видимое глазу, как я когда-то уже говорил и ему.
     Фродо подумал, не скрывается ли в этом замечании тайный смысл.
     Они снова пошли. Через некоторое время заговорил Гимли. У  него  было
острое зрение во тьме.
     - Я думаю, - сказал он, - что впереди нас свет. Он красный.  Что  это
может быть?
     - Гэш! - пробормотал Гэндальф. - Может, нижний уровень в огне? Но  мы
можем идти только вперед.
     Вскоре все увидели свет. Он мерцал и дрожал на стенах внизу, куда вел
коридор. Теперь они могли видеть дорогу: впереди она  круто  опускалась  и
доходила до низкой арки, через эту арку и  пробивался  свет.  Воздух  стал
очень горячим.
     Когда они подошли к арке, Гэндальф первым приблизился к  ней,  сделав
остальным знак ждать. Когда он встал перед  отверстием,  они  увидели  его
освещенное красным светом лицо. Он сделал быстрый шаг назад.
     - Здесь снова какая-то черная магия, -  сказал  он,  -  несомненно  в
честь нашего прибытия. Но я знаю, где мы: мы достигли уже первого  уровня,
находящегося сразу же под воротами. Это второй зал  старой  Мории.  Ворота
близко, слева, не более чем в четверти мили. Через мост, вверх по  широкой
лестнице, по просторному проходу, через первый зал - и наружу!  Но  пойдем
посмотрим!
     Они выглянули. Перед ними был еще один пещерный зал. Он  был  ниже  и
много длиннее того, в котором они спали. Они находились у  его  восточного
конца. Зал уходил на запад, во тьму. А по центру  его  шла  двойная  линия
высоких столбов. Они были вырезаны в виде стволов  могучих  деревьев,  чьи
кроны своими разбегающимися ветвями поддерживали крышу. Стволы были ровные
и черные и в них отражался красный огонь. Поперек  пола  у  подножья  двух
огромных столбов зияла широкая трещина. Из нее лился яркий  красный  свет,
время от времени языки пламени лизали края  щели  и  основания  колонн.  В
воздух поднимались клубы темного дыма.
     - Если бы мы  шли  сюда  из  верхних  залов  по  главной  дороге,  мы
очутились бы в ловушке, - сказал Гэндальф. - Будем надеяться,  что  теперь