|
Он угрюмо засмеялся, поднял на мгновение свои тяжелые веки и взглянул
на путников темными глазами.
- Вы считаетесь мудрецом, мой друг Змеиный Язык, и, несомненно,
служите большой поддержкой своему хозяину, - мягко ответил Гэндальф. - Но
двумя путями может прийти человек со злыми новостями. Он может быть
создателем зла, но может также прийти, чтобы оказать помощь в трудную
минуту.
- Это верно, - сказал Змеиный Язык, - но есть и третий тип:
копающийся в костях, вмешивающийся в дела и горести других людей,
питающийся мертвечиной и жиреющий во время войны. Какую помощь приносили
вы нам, Ворон Бури! И какую принесли сейчас? Когда мы виделись в последний
раз, мы помогли вам. Тогда мой повелитель предложил вам выбрать любую
лошадь и уезжать, и в своей наглости вы выбрали Обгоняющего Тень. Мой
повелитель был искренне опечален, но некоторые считали, что за избавление
от вас это не слишком дорогая цена. Я думаю, что и на этот раз происходит
то же самое: вы ищете помощи, а не предлагаете ее. Вы привели с собой
людей? У вас есть лошади, мечи, копья? Это я называю помощью, в этом мы
сейчас нуждаемся. Но кто эти, следующие за вами по пятам? Трое оборванных
бродяг в сером, и вы из всех четверых больше всего похожи на нищего!
- Вежливость стала редкой гостьей в вашем зале, Теоден, сын Тенгела,
- вымолвил Гэндальф. - Разве вестник, пришедший от ворот, не сообщил имена
моих товарищей? И редко какой повелитель Рохана принимал у себя таких
гостей. Оружие лежащие у вашего порога, сильнее множества смертных людей,
даже самых сильных. Сера их одежда, ибо изготовили ее эльфы, но она
помогла им пройти через великие опасности к вашему залу.
- Значит, правда то, что сообщил Эомер: вы в союзе с колдунами из
золотого леса? - спросил Змеиный Язык. - Неудивительно: там всегда плели
сети зла.
Гимли шагнул вперед, но почувствовал, как рука Гэндальфа сжала его
плечо, и замер, как камень.
Мало кто видел это -
Лориен, царство света.
Желты здесь деревьев листья,
Добры здесь жителей лица.
Чиста вода в Нимбертиле,
И эльфы живут здесь в мире.
Бела рука королевы,
И в царстве ее камень белый.
Земля это безупречна,
Ее красота бесконечна.
Так мягко пропел Гэндальф и неожиданно изменился. Отбросив в сторону
изорванный плащ, он распрямился и больше не опирался на посох. Он
заговорил ясным холодным голосом:
- Мудрый говорит лишь о том, что знает, Грима, сын Галмода, ты
превратился в змею без разума. Поэтому молчи и держи свой раздвоенный язык
за зубами. Я не для того прошел через огонь, и воду, и смерть, чтобы
перебраниваться с ничтожеством.
Он поднял свой посох. Послышался удар грома. Солнечный свет погас в
восточных окнах; в зале неожиданно стало темно, как ночью. Огонь в очаге
погас, остались лишь тлеющие угли. только Гэндальф, белый и высокий, виден
был перед почерневшим очагом.
Во тьме они услышали свистящий голос Змеиного Языка:
- Разве я не советовал вам, повелитель, отобрать у него посох? Этот
дурак Гама предал нас.
Вспыхнуло пламя, как будто молния разорвала крышу. Затем наступила
тишина. Змеиный Язык упал, закрыв лицо.
- Теперь, Теоден, сын Тенгела, будете ли вы слушать меня? - спросил
Гэндальф. - Просите ли вы о помощи. - Он поднял посох и указал на высокое
|
|