обнаженного, под смертоносным взглядом. Таким тонким и хрупким был покров,
что еще как-то защищал его. Фродо теперь знал, где обитает эта воля -  как
человек с закрытыми глазами знает, где находится солнце. Он смотрел  туда,
и мощь этой воли ударяла ему в лицо.
     Горлум вероятно, ощущал что-то в том же роде.  Но  хоббиты  не  могли
догадаться, что происходит  в  его  злобном  сердце,  разрывающемся  между
властью Глаза, стремлением к Кольцу,  которое  так  близко,  и  данным  им
обещанием. Фродо не думал об этом. Мозг Сэма  был  занят  главным  образом
своим хозяином, едва замечая темное  облако,  охватившее  его  собственное
сердце. Он шел теперь за Фродо и  бдительно  следил  за  каждым  движением
своего  хозяина,  поддерживая  его,  когда  он  спотыкался,   и   стараясь
подбодрить его своими неуклюжими словами.
     Когда наступил день, хоббиты с удивлением  увидели,  насколько  ближе
стали зловещие горы. Воздух теперь стал яснее и холоднее, и стены Мордора,
хотя все еще далекие, теперь не казались облаком на краю земли; как черная
угрюмая башня, возвышались  они  в  отдалении.  Болота  подошли  к  концу,
сменившись торфяниками и обширными площадями сухой растрескавшейся  грязи.
Земля  впереди  поднималась  длинными  и  пологими  склонами,   голыми   и
безжалостными к пустыне, которая расстилалась перед воротами Саурона.
     Пока еще не взошло солнце, путники, как черви  заползли  под  большой
черный камень и съежились там, чтобы Крылатый Ужас не  заметил  их  своими
жестокими глазами. Всю оставшуюся часть дня и пути они провели в  растущем
страхе. Еще две ночи он пробирались по бездорожью. Воздух, как им казалось
становился резче, он был полон горьких испарений, перехватывающих дыхание,
забивающих нос.
     Наконец на пятое утро после  встречи  с  Горлумом  они  остановились.
Перед ними, темные на рассвете, большие  горы  поднимали  свои  вершины  в
дымах и облаках. От их подножий отходили большие подпорки и холмы, которые
начинались не более, чем в пяти милях. Фродо в  ужасе  огляделся.  Ужасна,
как  мертвые  болота  и  безводные  нагорья  Номаклинда,   и   еще   более
отвратительная была страна, которую начинающийся  день  медленно  открывал
испуганному глазу. Даже в озере мертвых  лиц  были  видны  жалкие  остатки
зелени; но здесь никогда не бывали ни весна,  ни  лето.  Здесь  ничего  не
жилою, даже растения-паразиты, что питаются  гниением.  Высохшие  бассейны
были покрыты пеплом и засохшей грязью, болезненно белые и серые, как будто
горы изрыгнули на эту землю всю грязь из  своих  внутренностей...  Высокие
насыпи  из  битого  измельченного  камня,  большие  конусы  обожженной   и
отравленной земли стояли, как непристойные надгробья бесконечными  рядами,
медленно открывавшимися в неохотно усиливавшемся свете.
     Путники подошли к пустыне, лежащей  перед  Мордором  -  свидетельству
темной работы его рабов. Эти земли были осквернены и безжизненны, и  ничто
не могло исцелить ее, разве что великое море ворвется сюда и  покроет  все
забвением.
     - Какой ужас, - произнес Сэм. Фродо молчал.
     Некоторое время стояли они так, как  люди  на  краю  сна,  в  котором
скрываются кошмары, удерживаясь пока, хотя они и знали, что могут прийти к
утру, только пройти через этот кошмар.  Свет  усиливался.  Зияющие  ямы  и
отравленные насыпи стали видны отчетливее. Среди облаков и длинных столбов
дыма взошло солнце, но даже солнечный свет был здесь осквернен. Хоббиты не
радовались  этому  свету,   он   казался   недружественным,   обнажая   их
беспомощность - маленькие  скрывающиеся  зверьки,  блуждающие  среди  груд
пепла Повелителя Тьмы.
     Слишком усталые, чтобы идти дальше, они осмотрелись в поисках  места,
где можно было бы отдохнуть. Некоторое  время  они  молча  сидели  в  тени
насыпи из шлака, но отвратительный горький  дым,  поднимавшийся  из  груды
шлака, душил их. Горлум встал первым. Не сказав ни слова, даже не взглянув
на хоббитов, он пополз на четвереньках. И Фродо, и Сэм потащились за ним и
вскоре увидели широкую круглую яму с высокой насыпью на западном  крае.  В
яме было холодно и мрачно, а на дне ее лежала клоака многоцветной грязи. В
этой зловещей норе они спрятались, надеясь в ее тени укрыться от  внимания