|
дуновение менее тяжелого воздуха, но они уже прошли мимо.
- Здесь не один туннель, - прошептал он с усилием: казалось трудным
не то что говорить, даже дышать. - Орочье место!
После этого сначала он справа; потом Фродо слева прошли еще три
четыре таких отверстия, широких и узких, но сомнений в главном пути не
было, он не поворачивал и продолжал вести вверх. Но как долог он, много ли
еще предстояло им идти, смогут ли они это выдержать? Тяжесть воздуха
возрастала по мере их продвижения. И продвигаясь вперед, они чувствовали в
кромешной тьме какое-то слабое сопротивление, словно что-то задевает их за
головы и руки, какие-то мягкие щупальца, может быть это подземные
растения. Они не могли определить, что это. Зловоние продолжало
усиливаться. Оно росло до тех пор, пока хоббитам не стало казаться что
этот запах - единственно оставшееся у них чувство и что это их мучение.
Час, два часа, три часа - сколько они провели в этой лишенной света дыре?
Часы, дни или недели. Сэм оставил свою сторону туннеля и прижался к Фродо,
руки их встретились и сплелись, и так вместе они продолжали идти.
Наконец Фродо, ощупывающий левую сторону стены, обнаружил боковой
ход. Он был гораздо шире, чем все пройденные ими; из него доносилось такое
отвратительное зловоние и такое ощущение кроющейся опасности, что Фродо
пошатнулся. Сэм споткнулся, чуть не упав.
Борясь с тошнотой и страхом, Фродо схватил Сэма за руку.
- Вверх! - хрипло, без голоса, сказал он. - Запах и опасность исходят
отсюда. Быстрее!
Собрав все оставшиеся силы и решительность, он потащил Сэма за собой.
Сэм, спотыкаясь пошел рядом с ним. Одни шаг, два три шага, наконец шесть
шагов. Может они прошли это ужасное невидимое отверстие, но так или иначе,
а двигаться стало легче, как будто чья-то враждебная воля на мгновение
отпустила их. Держась за руки, они с трудом двигались дальше.
Почти немедленно перед ними встала новая трудность. Туннель
раздваивался, и во тьме они не могли определить более широкий или более
прямой проход. По которому им идти, по левому или по правому? Они не знали
этого, а неверный выбор мог означать смерть.
- Куда пошел Горлум? - тяжело дыша, спросил Сэм. - И почему он не
подождал нас?
- Смеагорл? - попытался позвать Фродо. - Смеагорл! - но голос его
глох, и слова почти не срывались с его губ. Ответа не было и не было даже
эха или дрожания воздуха.
- На этот раз он ушел насовсем, - пробормотал Сэм. - Я думаю, что
именно сюда он и хотел нас привести. Горлум! Если я когда-нибудь дотянусь
снова до тебя рукой, ты об этом пожалеешь.
Вскоре, спотыкаясь и шаря во тьме, они обнаружили, что левый проход
закрыт: то ли это был тупик, то ли его загородил упавший сверху большой
камень.
- Здесь нет пути, - прошептал Фродо. - И нужно идти по правому
проходу.
- И быстро! - задыхался Сэм. - Здесь есть кое-что похуже Горлума. Я
чувствую, что на нас что-то смотрит.
Они не прошли и нескольких ярдов, как сзади раздался звук, особенно
ужасный в тяжелой тишине: булькающий, звучно журчащий звук и долгий
зловещий свист. Они повернулись, но ничего не увидели. Они стояли
неподвижно, как камин, глядя во тьму, и ждали сами не зная чего.
- Это ловушка! - сказал Сэм и положил руку на рукоять меча; делая
это, он подумал о тьме могилы, в которой лежал этот меч. - Хотел бы я,
чтобы старый том был поблизости, - почти произнес он.
И вот, когда он стоял в темноте, охваченный чернотой отчаяния, с
гневом в сердце, ему показалось, что он видит свет: свет в мозгу, почти
невыносимо яркий вначале, как солнечный луч в глазах того, кто долго
находился в темнице без окон. Потом появились цвета: зеленый, золотой,
серебряный и белый. Далеко, как на маленькой картине нарисованной
мастером-эльфом, он увидел госпожу Галадриэль, стоящую на траве Лориена и
|
|