Встав, он надел его на спину, надел на голову орочьий шлем и завернулся  в
другой черный плащ.
     - Вот! - сказал он. - Теперь мы похожи. Нужно торопиться!
     - Я не смогу все время бежать, Сэм, - с усталой улыбкой сказал Фродо.
- Надеюсь, ты расспросил насчет гостиниц по дороге? Или ты забыл о питье и
еде?
     - Совсем забыл? - воскликнул Сэм. Он присвистнул в отчаянии. -  Пусть
меня разразит гром, мастер Фродо, но после вашего исчезновения,  я  совсем
забыл о голоде и жажде! Не помню, когда в последний  раз  у  меня  во  рту
побывала капля или кусочек. Я все забыл, стараясь отыскать вас.  Но  дайте
мне подумать! Когда я смотрел в мешок в последний раз, там было достаточно
путевого хлеба и того, что дал нам капитан Фарамир, чтобы двигать мои ноги
по крайней мере с неделю. Но во фляжке едва ли несколько капель. Для двоих
этого едва ли хватит. Но разве орки не едят и не пьют? Или  им  достаточно
гнилого воздуха и яда?
     - Нет, они едят  и  пьют,  Сэм.  Тень,  вырастившая  их,  может  лишь
создавать пародии, а не реальные новые вещи. Если  орки  хотят  жить,  они
должны пить подобно другим животным. Если нет  ничего  другого,  они  пьют
гнилую воду и едят протухшее мясо, но не яд. Он кормили меня. Где-то здесь
должны быть еда и вода.
     - Но нам некогда искать их, - сказал Сэм.
     - Дело обстоит лучше, чем ты думаешь, - заметил Фродо. - Мне немножко
повезло, пока ты отсутствовал.  Они  действительно  взяли  не  все.  Среди
тряпок на полу я нашел свой мешок. Конечно,  они  разграбили  его.  Но,  я
думаю, им не понравился лембас, как и Горлуму. Он разбросан, разломан,  но
я собрал все, что смог. Кое-что набралось. Но они забрали еду, что дал мне
Фарамир, и разбили мою фляжку.
     - Что ж, говорить больше не о чем, - заметил Сэм. - Для начала у  нас
достаточно. Но с водой дело плохо. Идемте, мастер Фродо! Нужно выбираться,
иначе нам ни к чему и целое озеро воды.
     - Сначала поешь, Сэм, - возразил Фродо. - До этого я не пошевельнусь.
Съешь  эльфийского  хлеба  и  выпей  последнюю  каплю  из  твоей  бутылки.
Положение безнадежно, незачем беспокоиться о  завтра.  Оно,  вероятно,  не
наступит.
     Наконец они двинулись. Спустились по лестнице, и потом Сэм взял ее  и
положил в коридоре у тела орка. Спуск был темны, но  на  верхней  площадке
башни все еще виден был тускло-красный отблеск горы.
     Они пошли  вниз  по  большой  лестнице.  Комната  на  верху  башенки,
оставшейся позади, где они встретились, теперь казалась  им  почти  домом,
теперь они вновь в открытом пространстве, и  от  стен  исходил  ужас.  Все
могло быть мертвым в башне Кирит Унгола, но она была погружена в  страх  и
зло.
     Наконец они добрались до выхода во внешний двор и остановились.  Даже
в том месте, где они стояли, по ним ударило  злобное  внимание  стражей  -
двух черных молчащих фигур  по  обе  стороны  ворот,  за  которыми  тускло
виднелся Мордор. Каждый шаг по двору, усеянному телами  орков,  давался  с
огромным трудом. Не дойдя  до  ворот,  они  вынуждены  были  остановиться.
Продвижение даже на дюйм приносило страшную боль.
     У Фродо не было для этого сил.
     - Я не могу, Сэм, - пробормотал он. - Я слишком слаб. Не знаю, что со
мной.
     - Я знаю,  мастер  Фродо.  Держитесь!  Это  ворота.  В  них  какая-то
чертовщина. Но я вошел сюда и выйду. Идемте!
     Сэм  снова  достал  эльфийский  сосуд  Галадриэль.  Как  бы  в   знак
преклонения перед его храбростью, для того,  чтобы  оказать  честь  верной
хоббичьей руке, совершившей такие деяния, фиал внезапно вспыхнул,  и  весь
двор был освещен, как молнией; фиал  продолжал  гореть,  свечение  его  не
ослабло.
     - Гилтониэль, а Элберет! - воскликнул Сэм. Сам  не  зная  почему,  он
вспомнил эльфов в Уделе и их песню, что прогнал черных всадников.