ничего нельзя для него сделать. Но не думаю,  чтобы  Древобрад  был  прав.
Саруман еще может навредить.
     На следующий день они прибыли в северный Дунланд, где сейчас не  жили
люди, хотя это  была  зеленая  и  приятная  страна.  Наступил  сентябрь  с
золотыми днями  и  серебряными  ночами,  и  они  ехали  налегке,  пока  не
добрались до реки Лебединый  Полет  и  нашли  старый  брод  к  востоку  от
водопадов, где река неожиданно спускается в  низины.  Далеко  на  запад  в
дымке лежали озера  и  острова,  через  которые  река  извиваясь  текла  к
Грейфлуду; здесь, в тростниках жили бесчисленные лебеди.
     Так прошли они в Эрегион, и в одно прекрасное утро, глядя  из  своего
лагеря на низком холме, путники увидели на востоке три освещенных  солнцем
пика  над  плывущими  облаками:  Карадрас,  Келебдил   и   Фриундол.   Они
приближались к воротам Мории.
     Здесь они задержались на семь дней, ибо близилось еще одно печалившее
их расставание.  Вскоре  Келеборн,  Галадриэль  и  их  народ  должны  были
повернуть на восток и пройти через проход  красного  рога,  спуститься  по
лестнице Димрилла к Сильверлоуд и к своей стране. Они  так  далеко  прошли
западным путем, потому что им о многом нужно было поговорить с Элрондом  и
Гэндальфом, и, задержавшись, они продолжали  беседы  со  своими  друзьями.
Часто после того, как хоббиты засыпали, они сидели под звездами, вспоминая
ушедшие века, и свои радости, и  свою  работу  в  мире,  или  советуясь  о
наступающих днях. Если бы мимо  случилось  пройти  какому-нибудь  путнику,
мало что он услышал бы и увидел, ему показалось бы только,  что  он  видит
вырезанные из камня серые фигуры - воспоминание о  давно  забытых  днях  в
ненаселенной земле. Ибо они не двигались и не говорили  словами,  а  прямо
обменивались мыслями от мозга к мозгу; и лишь глаза их горели и  жили  при
этом.
     Но наконец все было сказано, и  они  расстались  на  время,  пока  не
наступит час ухода Трех Колец. Быстро слившись с камнями, одетый  в  серое
народ Лориена двинулся к горам. А те,  что  должны  были  идти  в  Раздол,
сидели на холме и смотрели, пока из  тумана  вдали  не  блеснула  вспышка.
Фродо знал, что это Галадриэль подняла руку в знак прощания.
     Сэм отвернулся и вздохнул:
     - Я хотел бы снова побывать в Лориене!
     Наконец однажды вечером они неожиданно, как всегда кажется  путникам,
оказались на высоком краю долины Раздола и далеко внизу увидели огни  дома
Элронда. Они спустились и пересекли мост, и подошли к  двери  и  весь  дом
наполнился светом и радостными песнями.
     Прежде всего, не поев, не помывшись, и даже не сняв  плащей,  хоббиты
отправились на поиски  Бильбо.  Они  нашли  его  одного  в  его  маленькой
комнате. Она была забита бумагами, перьями и карандашами. Бильбо  сидел  в
кресле перед очагом, в котором ярко горел огонь. Он выглядел очень старым,
но мирным, и он... спал.
     Бильбо открыл глаза и взглянул на них.
     - Здравствуйте! - сказал он. - Вы уже вернулись? А  завтра  мой  день
рождения. Как хорошо с  вашей  стороны!  Вы  знаете,  мне  исполнится  сто
двадцать девять. Через год, если проживу, я сравняюсь со старым Туком. Мне
хочется побить его рекорд, но посмотрим.
     Отметив день рождения Бильбо, четверо  хоббитов  еще  несколько  дней
оставались в Раздоле; большую часть времени они проводили со своим  старым
другом, который теперь почти не выходил из комнаты, разве что лишь поесть.
Ибо он по-прежнему был очень пунктуален в этом и никогда не просыпал время
обеда или ужина. Сидя у огня, они во  очереди  рассказывали  ему  о  своих
приключениях. Вначале он пытался кое-что записывать, но часто  засыпал;  а
проснувшись, говорил: "Как  прекрасно!  Как  удивительно!  Но  на  чем  мы
остановились?" И они  продолжали  рассказ  с  того  места,  где  он  начал
дремать.
     Единственный момент в их повествовании, который действительно привлек
его внимание, был рассказ о короновании и женитьбе Арагорна.
     - Меня, конечно, пригласили тоже, - сказал он. - Но нашлись  дела.  А