вступишь в другую жизнь. Потому что быть и дальше таким,  каким
ты был до сих пор, и в такой жизни мотаться и мараться - это в
пору   разве   что   бесчувственному  и  жизнелюбцу  вроде  тех
полурастерзанных борцов, которые изранены зверьми, изгрызаны, а
все-таки просят, чтобы их оставили до завтра и в таком же  виде
бросили  в  те  же  когти  и  в  ту же пасть. Hет, ты взойди на
немногие эти имена и если можешь стоять на них, стой,  подобный
тому,  кто переселился на острова блаженных; ну а почувствуешь,
что соскальзываешь и что не довольно в тебе сил, спокойно зайди
в какой-нибудь закоулок, какой тебе по силам,  а  то  и  совсем
уйди  из жизни - без гнева, просто, благородно и скромно, хоть
одно это деяние свершив в жизни, чтобы вот так уйти. А  помнить
эти  имена тебе очень поможет, если будешь помнить богов, и как
они не того хотят, чтоб угодничали перед ними,  а  того,  чтобы
уподоблялось  им  все  разумное. И чтобы смоковница делала, что
положено смоковнице, собака - что собаке, пчела - что  пчеле,
человек - что человеку.
     9. Балаган, сеча, перепуг, оцепенелость, рабство - и день
за днем  будут  стираться те священные основоположения, которые
ты как наблюдатель природы представил себе и принял. А пора  уж
тебе  так  на  все  смотреть  и  так  делать,  чтобы  сразу и с
обстоятельствами   справляться,   как   надо,   и    созерцание
осуществлять,  и  уверенность,  рождающуюся из знания всяческих
вещей, хранить  сокрытой,  а  не  скрытничать.  Hет,  когда  ты
вкусишь  простоты?  когда  значительности? когда распознания во
всяком деле, что оно по естеству, каково его место в мире и  на
какое  время  оно  рождено природой, из чего состоит, благодаря
чему способно существовать и какие силы могут и давать  его,  и
отнимать?
     10.  Паук изловил муху и горд, другой кто - зайца, третий
выловил мережей сардину, четвертый, скажем, вепря,  еще  кто-то
медведей,  иной  -  сарматов. А не насильники ли они все, если
разобрать их основоположения?
     11. Как все превращается  в  другое,  к  созерцанию  этого
найди  подход  и  держись  его  постоянно, и упражняйся по этой
части, потому  что  ничто  так  не  способствует  высоте  духа.
Высвободился из тела и тот, кто сообразив, что вот-вот придется
оставить  все  это  и  уйти  от  человеческого, отдался всецело
справедливости в том, в чем собственная его деятельность,  а  в
прочем,  что  случается,  - природе целого. А кто о нем скажет
или что за ним признает, или сделает против него, этого он и  в
ум  не  берет,  довольствуясь  следующими двумя вещами: ныне по
справедливости действовать, и ныне ему уделяемое -  любить.  А
всякую  суету  и  старания он отбросил и ничего не желает кроме
того, чтоб, следуя закону, шествовать прямо и,  шествуя  прямо,
следовать богу.
     12.  Что  нужды  разгадывать, когда можно рассмотреть, что
надо  сделать;  и  если   усматриваешь,   то   ступать   вперед
благожелательно,  безоглядочно,  а  если  не  усматриваешь,  то
подождать и прибегнуть к тем, кто лучше  других  посоветует;  а
если  другое  что-нибудь этому мешает, то, исходя из наличного,
подвигаться   вперед   рассудительно,   держась    того,    что
представляется  справедливым.  Ибо лучшее - достигать этого, и
пусть неудача будет для тебя только в этом. Покойное  и  вместе
подвижное,  легкое  и  вместе стойкое - таков тот, кто во всем
следует разуму.
     13.  Спрашивать  себя  сразу  по   пробуждении   от   сна:
безразлично ли тебе будет, чтобы другой был справедлив и хорош?
- Будет  безразлично.  А  не  забыл  ты,  что  эти  вот  люди,
напыщенно раздающие похвалы и хулу другим, таковы вот на ложе и