- Представь себе. Тебя ждала. Вообще-то это довольно  обременительно,
но я решила, что дождусь. Я только не понимаю,  почему  ты  медлишь:  пора
тебе исполнить свой супружеский долг.
     - А-а разве... мы уже? - неуверенно спросил Першин.
     - Как же, ты не заметил? Я тебя совратила, и теперь я просто  обязана
взять тебя в мужья. Иначе это непорядочно с моей стороны.  Хотя,  я  знаю,
многие девушки так поступают:  воспользуются  доверием  мужчины,  а  потом
подло бросают их. Не бойся, милый, я тебя не брошу.
     Она действительно никого не знала  до  него,  он  был  у  нее  первый
мужчина - новость сразила его  наповал.  И  меняя  на  бескрайней  кровати
испачканную  кровью  простынь,  он  ошеломленно  думал:  неужели  так  еще
бывает?!
     Но оказалось - бывает. Его  обуяла  некоторая  гордость,  как  любого
первооткрывателя и первопроходца; надо думать, Колумб гордился не  меньше,
как и те, кто первым проник на полюс или взобрался на Эверест.
     Его просто распирало от гордости. Впору  было  привязать  простынь  к
оглобле и проскакать по деревне, предъявив флаг  местному  населению,  как
это бывало на свадьбах в России после первой брачной ночи.
     Притихшие, они лежали в необъятной постели,  оглушенные  событиями  и
новостями.
     - А как отнесется к этому генерал? - поинтересовался Андрей.
     Это был не праздный вопрос. Генералы  планировали  браки  детей,  как
военную компанию: проводили разведку, рекогносцировку и вели подготовку по
всем правилам тактики и стратегии.
     Обычно браки  заключали  в  своем  кругу.  Иногда  кому-то  удавалось
подняться  по  лестнице  вверх,  укрепить  позиции  семьи,  и  редко,   по
случайности или по недосмотру здесь появлялся кто-то пришлый, посторонний.
Таких здесь не любили и в свой круг старались не допускать.
     Першин был посторонним.
     - Я не знаю, что думает генерал. Тебя  это  не  должно  интересовать.
Если только... - Лиза помолчала, как бы подыскивая подходящее слово.
     - Что? - спросил Першин.
     - Если, конечно, ты не рассчитываешь на приданое.
     - Рассчитываю! Еще как рассчитываю. Как  увидел  тебя,  так  сразу  и
рассчитал, - засмеялся Андрей. - Ты мне скажи: кто кого уложил?
     - Я тебя, - призналась  Лиза,  как  и  положено  честной  девушке  из
приличной семьи.
     - Значит, это ты рассчитывала, - сделал вывод Першин.
     - А я и не скрываю, - заявила  она  высокомерно,  как  истинная  дочь
генерала.
     Понятно, что в  постели  у  нее  не  было  опыта,  но  она  оказалась
способной ученицей, схватывала все  на  лету  -  спортсменка,  как  никак,
мастер спорта. Она вообще ко всему, за что бралась, относилась вдумчиво  и
всерьез, с большой ответственностью.
     На тренировках и на соревнованиях она делала все  старательно.  Такой
она и была в их первую ночь, которую они провели  в  постели,  похожей  на
гимнастический помост.
     Першин диву давался, как быстро гимнастка усвоила  новое  упражнение.
Она  была  вдумчива  и  серьезна,   будто   выступала   на   ответственных
соревнованиях.


     Когда Першину предложили взять отряд, для него это было, как  гром  с
ясного  неба.  Он  полагал,  что  с  военной  жизнью   покончено,   однако
нежданно-негаданно кому-то понадобилось его десантное прошлое:  позвонили,
назначили встречу.
     Першин приехал на Никольскую  улицу  и  долго  блуждал  среди  старых
строений, закоулков и тупиков Шевалдышевского подворья,  пока  не  отыскал
неприметную кирпичную постройку, где его уже ждали.
     В комнате он неожиданно обнаружил отцов города, которых видел  иногда