|
штатным консультантом, значит, ему отводилась скромная роль
куратора1, живущего при лечебнице, то есть немногим большая,
чем роль практиканта. И он ушел оттуда пять лет назад -
смотрите дату на палке. Таким образом, дорогой мой Уотсон, ваш
солидный пожилой домашний врач испарился, а вместо него перед
нами вырос весьма симпатичный человек около тридцати лет,
нечестолюбивый, рассеянный и нежно любящий свою собаку,
которая, как я приблизительно прикидываю, больше терьера, но
меньше мастифа.
Я недоверчиво рассмеялся, а Шерлок Холмс откинулся на
спинку дивана и пустил в потолок маленькие, плавно колеблющиеся
в воздухе кольца дыма.
- Что касается последнего пункта, то тут вас никак не
проверишь, - сказал я, - но кое-какие сведения о возрасте
этого человека и его карьере мы сейчас отыщем.
Я снял со своей маленькой книжной полки медицинский
справочник и нашел нужную фамилий). Там оказалось несколько
Мортимеров, но я сразу же отыскал нашего посетителя и прочел
вслух все, что к нему относилось:
- "Мортимер Джеймс, с 1882 года член Королевского
хирургического общества. Гримпен, Дартмур, графство Девоншир. С
1882 по 1884 год - куратор Черингкросской лечебницы. Удостоен
премии Джексона по разделу сравнительной патологии за работу
"Не следует ли считать болезни явлением атавистического
порядка?". Член-корреспондент Шведского патологического
общества. Автор статей "Аномальные явления атавизма" ("Ланцет",
1882), "Прогрессируем ли мы?" ("Вестник психологии", март
1883). Сельский врач приходов Гримпен, Торсли и Хай-Бэрроу".
- Ни слова об охотничьем клубе, Уотсон, - с лукавой
улыбкой сказал Холмс, - зато действительно сельский врач, как
вы тонко подметили. Мои умозаключения правильны. Что же
касается прилагательных, то, если не ошибаюсь, я употребил
следующие: симпатичный, нечестолюбивый и рассеянный. Уж это я
знаю по опыту - только симпатичные люди получают прощальные
подарки, только самые нечестолюбивые меняют лондонскую практику
на сельскую и только рассеянные способны оставить свою палку
вместо визитной карточки, прождав больше часа в вашей гостиной.
- А собака?
- Была приучена носить поноску за хозяином. Эта палка не
из легких, собака брала ее посередине и крепко сжимала зубами,
следы которых видны совершенно отчетливо. Судя по расстоянию
между отметинами, для терьера такие челюсти слишком широки, а
для мастифа узки. Возможно, что... Боже мой! Ну, конечно,
курчавый спаниель!
Говоря это, Холмс сначала расхаживал по комнате, потом
остановился у оконной ниши. В его последних словах прозвучало
такое твердое убеждение, что я недоуменно взглянул на него:
- Послушайте, друг мой, почему вы в этом уверены?
- По той простой причине, что я вижу собаку у наших
дверей, а вот и звонок ее хозяина. Не уходите, Уотсон, прошу
вас. Вы же с ним коллеги, и ваше присутствие поможет мне. Вот
она, роковая минута, Уотсон! Вы слышите шаги на лестнице, эти
шаги врываются в вашу жизнь, но что они несут с собой - добро
или зло, неизвестно. Что понадобилось человеку науки, доктору
Джеймсу Мортимеру, от сыщика Шерлока Холмса?.. Войдите.
Наружность нашего гостя удивила меня, ибо я рассчитывал
увидеть типичного сельского врача. Доктор Мортимер оказался
очень высоким, худым человеком с длинным носом, торчащим,
словно клюв, между серыми, близко посаженными глазами, которые
ярко поблескивали за золотой оправой очков. Одет он был, как и
|
|